Форум » «Ларец со сказками» » [2021 г., октябрь] Тет-а-тет за чаем » Ответить
[2021 г., октябрь] Тет-а-тет за чаем
Storyteller: Время действия: Начало октября 2021 г., обычный будний день Место действия и его примерное описание: Учительская Хогвартса Действующие лица: Энтони Картер, Невилл Лонгботтом, Алекс Саммер и Джеймс Поттер Ситуация: Беседа двух профессоров между собой и со студентами. /ЭПИЗОД ЗАВЕРШЕН/
Ответов - 66, стр:
1 2 3 4 5 All
Neville Longbottom: В коридорах замка было шумно и многолюдно, как и всегда на обеденном перерыве. Профессор Лонгботтом ненадолго остановился на лестнице, с улыбкой глядя на галдящую толпу у дверей Большого зала, на секунду задумался, потом пошел вверх. Есть не хотелось, зато хотелось сесть у камина в учительской с кружкой горячего чая и поболтать с коллегами. Например, с профессором зельеварения, о недавно изобретенном Бодрящем бальзаме. Или успехах мистера Честертона, чье мастерство зельевара было предметом гордости слизеринского декана. Или с профессором Синистрой углубится в беседу о влиянии расположения звезд и планет на магические свойства трав… Но учительская была пуста. Невилл пожал плечами и вздохнул. Тишина его, впрочем, тоже устраивала. Он разжег огонь в камине, налил в белую фарфоровую чашку крепкий горячий чай, уселся в кресло, вдохнул аромат напитка и блаженно закрыл глаза. Можно было ненадолго расслабиться. Лекций сегодня у профессора больше не было, в библиотеку он решил зайти позже, перед вечерней поливкой-прополкой. Осталось только проверить домашние работы… Невилл открыл глаза и посмотрел в огонь. Часок отдыха он вполне мог себе позволить. За его спиной скрипнула дверь.
Antony Luis Karter: - Минус двадцать баллов с Гриффиндора. - холодно произнес Картер, когда из-за поворота прямо на него вылетел гриффиндорский второкурсник. Мальчишка побледнел как мел, осознав, в КОГО именно ему не посчастливилось врезаться. В этом случае дело могло закончиться гораздо более внушительным наказанием, чем потеря баллов, это ученики уже вполне успели усвоить. Однако у профессора не было настроения, чтобы слишком сильно зверствовать. Вернее, ему просто не хотелось тратить нечасто выпадающее свободное время на воспитание молодежи. Поэтому, не глдя на перепуганного пацана, Картер свернул за угол. Вот и учительская. Здесь куда тише, чем в коридоре, и слава Мерлину, что это так. Энтони вошел в комнату. Вопреки обыкновению, учительская была почти пуста, только в кресле перед камином расположился Невилл Лонгботтом, хавартский профессор Травологии. - Приветствую Вас, профессор. - негромко и как-то безучастно произнес Картер. Налил себе чай, опустился в другое кресло по соседству.
Neville Longbottom: Невилл покосился на зашедшего Картера. Судьба любит ехидно шутить. Хотел собеседника за чаем – получи. – Доброго дня, – вежливо ответил профессор Лонгботтом, слегка улыбнувшись. Не то чтобы ему не нравился новый преподаватель Защиты от Темных искусств, просто в его обществе он не мог расслабиться. И даже не потому, что Картер был достаточно искушен в Темной магии и вызывал у Невилла подозрения. Просто его непробиваемое безразличное выражение лица и ровный бесстрастный голос несколько… нервировали Лонгботтома. В компании этого профессора невольно начнешь чувствовать себя мебелью. Или первокурсником, только переступившим порог школы. Наверное, именно поэтому с самого его назначения Лонгботтом ни разу с ним толком не поговорил. Невилл немного настороженно посмотрел на севшего в соседнее кресло Картера. Но голос остался вполне беззаботным и доброжелательным: – Как Вам преподавание, профессор? Как студенты?
Antony Luis Karter: Энтони вдохнул полной грудью мягкий, ненавязчивый аромат любимого чая, откинувшись на спинке кресла. Профессор очень любил тишину, любил сидеть пере камином, часами вглядываясь в причудливый танец огня. В такие минуты на обычно холодного и отстраненного Темного мага находило теплое умиротворение. Обычно ему нисколько не мешали даже учителя поблизости. Сейчас же Энтони чуувствовал интерес профессора Травологии к своей персоне. А еще он ощущал некоторую нервозность, напряженность. Маг открыл глаза, повернул голову, встретившись холодными черными глазами со взглядом серых глаз Невилла. - Благодарю Вас, потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к этому шуму. А в остальном мне не на что жаловаться. - губы Энтони тронула улыбка, но глаза оставались прежними: холодно-отстраненными. Создавалось впечатление, что дождливой ночью смотришь в черное лишенное звезд небо. - Вы декан Гриффиндора, я правильно помню?
Neville Longbottom: «У него очень холодные глаза», – отметил Невилл, встретив взгляд Картера. Профессор уже слышал от учеников, что у преподавателя ЗОТИ очень тяжелый, пугающий взгляд. Но в этот момент Невилл не почувствовал ни страха, ни давления. Только сдержанное удивление: «Не думал, что у живого человека могут быть такие спокойные глаза». Лонгботтом ответно улыбнулся. – Я по началу тоже не мог привыкнуть к вечному гвалту на переменах. У меня голова шла кругом от шума. Поэтому старался весь день проводить в теплицах, а возвращаться в замок только поздним вечером, когда студенты более-менее угомоняться. Он получил эту должность тринадцать лет назад. Это был первое его посещение школы за долгие годы. И даже через одиннадцать лет после битвы в Хогвартсе он все еще не мог забыть все то, радостное и печальное, что он пережил в этих стенах. И когда-то привычный шум повседневной школьной жизни погружал его в воспоминания, пробуждая тоску и боль об ушедших. Только через несколько лет Невилл смог побороть эту слабость. Профессор Лонгботтом вздохнул, посмотрел на пламя, плясавшее в камине. Непрошенные воспоминания быстро развеялись, и на следующий вопрос Картера он ответил по-прежнему, бодро, с улыбкой. – Да-да, все верно, – Невилл посмотрел на коллегу и с легкой тревогой спросил: – Мои ребята вам чем-то досаждают?
Antony Luis Karter: О да, с таким взглядом Энтони не требовалось даже повышать голос на студентов. Собственно, никто в Хогвартсе ни разу не слушал, чтобы профессор Картер повысил голос. Однако вопреки общественному мнению Картер вовсе не ставил себе целью стать самым страшным профессором школы, нет, это получалось само собой. Энтони Картер перевел взгляд на огонь. Мягкий танец огня всегда завораживал и расслаблял его. - Ни в коем случае, профессор. Некоторый недостаток дисциплины Гриффиндорцев в целом вполне компенсируется прилежанием и знаниями. У Вас есть весьма одаренные ребята, профессор. Жаль, что мой предмет рассматривается столь узко в этой школе. - Да, Энтони уже пытался предложить Минерве МакГонагалл ввести занятия непосредственно по Темным Искусствам, но та была очень возмущена его предложением...
Neville Longbottom: Невилл впервые искренне и раскованно улыбнулся. – Рад, что вы ими довольны. Надо сказать, вы сумели заслужить уважение учеников. Профессор поднес чашку к губам, задумчиво посмотрел на Картера. Кого-то он ему напоминал… Слишком смутно, что бы он мог вот так с ходу вспомнить, но что-то знакомое в нем было несомненно. Лонгботтом сделал глоток, заметил: – Сейчас Защита от Темных искусств – гораздо более обширный предмет, чем во времена моего обучения, – он посмотрел на Картера, ожидая его реакции, – Тогда урезались чуть ли не все практические приемы, особенно опасные темные существа и сложные защитные заклинания. Тот же Патронус, например. Мало кто во времена Второй войны владел подобным мастерством. Профессор Лонгботтом догадывался, что имеет в виду его коллега. Невольно вспомнился седьмой курс и тогдашние уроки ЗОТИ. "Нет уж, увольте, такого нам не надо".
Antony Luis Karter: Энтони тоже уделил некоторое внимание чаю. Он решительно не понимал некоторых людей, способных пить чай литрами, игнорируя вкус, аромат и приятную беседу, столь необходимые компоненты чаепития. - Только я попросил бы Вас напомнить Алексу Саммеру, что третий прогул моих уроков подряд может неприятно для него закончиться. - очень по-снейповски заметил Энтони. Саммерс, третьекурсник Гриффиндора, похоже, решил доказать своему курсу, что он достаточно смел, чтобы противостоять профессору ЗОТИ. Делал он это весьма своеобразно: избегая попадаться Картеру на глаза даже на занятиях. - Во времена моего обучения, профессор, тонкому искусству магии уделялась значительно большее внимание, чем сейчас. - с некоторым неудовольствием заметил он. - Как можно защититься от того, чего не понимаешь? Похоже, даже Вторая Война не стала уроком консерваторам. Вернее, стала, но не в ту сторону.
Neville Longbottom: Профессор Лонгботтом нахмурился. – Алекс? Странно, за ним никогда подобного не водилось… Я поговорю с ним. Рассуждения Картера вызвали у Невилла скептическую усмешку. Конечно, до середины прошлого века обучение охватывало куда больше областей, не зацикливаясь на бытовой магии и одной только защите, но куда это привело? Тут ухмылка профессора застыла, а взгляд приклеился к сидевшему напротив человеку. «Это сколько ж ему лет?». Невилл сделал еще один глоток, стремясь отвлечься от непрошенной мысли. А потом все-таки вспомнил, кого напомнил ему преподаватель ЗОТИ. И поперхнулся.
Antony Luis Karter: - Буду очень Вам благодарен, профессор. - кивнул Энтони. Собственно, профессор Картер НИКОГДА не отмечал в журнале отсутствующих. Директор уже разговаривала с ним по этому поводу. на что Энтони отвечал, что отсутствующие в Хогвартсе редкость, и он не собирается их отлавливать. Онако, вопреки сказанному, профессор всегда знал, кто пропустил его занятия. В конце концов, отсутствия даже по уважительной причине были тут огромной редкостью. Спептицизм Невилла Энтони совсем не разделял. Прятать знания совершенно не выход, запретных плод становится лишь слаще. А простые люди оказываются неспособны себя защитить. Энтони оторвал взгляд от камина и взглянул на Невилла, ощутив его удивление. Это даже удивлением-то не назвать, похоже, профессор Травологии был просто поражен... - Что-то случилось? - поинтересовался маг.
Neville Longbottom: – Детство вспомнил, – сдавленно ответил Невилл, отставив чашку, – Не обращайте внимания. Стремясь как-то отвлечься от вставшего перед глазами образа «любимого» учителя, он не нашел ничего лучше, чем развить заданную Картером тему. – Значит, вы считаете, что нельзя эффективно сражаться с тем, чего не понимаешь? То есть вы считаете, что нам необходимо преподавать чистые Темные искусства? – профессор старался говорить ровно, чтобы его слова не послужили оскорблением, но неодобрительные нотки все-таки проскальзывали, – Но кто даст гарантию, что воспитанные таким образом дети используют полученные знания только для защиты, не обратив их против бывших товарищей, превратив в оружие? Я, может, конечно, и неправ, но мне кажется, что Первая война разразилась именно из-за того, что никто не контролировал, какие знания получают школьники, и в каком контексте это происходит.
Antony Luis Karter: - Видимо, это было не слишком приятное воспоминание? - Энтони не давил, ему не было ни малейшей необходимости в этой информации. Он вообще активно использовал легилименцию нечасто, оставляя за окружающими право на личную, так сказать, жизнь... - Скажите, Невилл, Вы когда-нибудь изучали Темные Искусствыа? - мягко спросил Энтони. В ответе на этот вопрос он даже не сомневался. - Вспомните, кто был величайшим магом прошлого века. А ведь он знал о Темных Искусствахз очень, очень много, можете мне поверить. И если бы не его упрямство в этой области мы с вами встретились бы в э.той школе несколько раньше. - собственно, говорить это не стоило, однако слепая ненависть к Темным Искусствам выводила Энтони из себя. К тому же ныне в Хогвартсе не было никого, кто помнил Энтони Леккера, поэтому он ничем не рисковал.
Neville Longbottom: Невилл уже абсолютно мрачно смотрел на коллегу. Он понимал, что, возможно, действительно не вполне прав, но слепое отвращение и годами хранимая ненависть сводили шансы понять собеседника на нет. – Не поверите, изучал. Один год… нет, вру, полгода. Но мне, знаете ли, хватило, – даже голос обычно невозмутимого доброго профессора изменился. Теперь он был холоден, как сталь, – А если вы пытаетесь меня шокировать, упомянув имя профессора Дамблдора, то можете не утруждаться – об этом я наслышан. И то, что он, являясь специалистом в данной области, не утвердил Темные искусства как предмет, говорит о том, что он разделял мою точку зрения. И это для меня весьма веский довод. Невилл откинулся на спинку кресла, закрыл глаза. Его трясло от гнева и возмущения, но в то же время он стыдился своей пламенной речи. «Как подросток, спорящий с отцом», – подумал он. Эта мысль немного его охладила. Невилл виновато посмотрел на Картера. – Я был невежлив, мне очень жаль, – профессор виновато улыбнулся, – Но постарайтесь понять – то, что называется Темными искусствами, ассоциируется у меня в первую очередь с Темным лордом. Знаю, это не делает мне чести, но я ненавижу это искусство всей душой, хотя совсем его не понимаю. Я знаю, что магия сама по себе не может быть ни светлой, ни темной, что такой ее делает человек… Но что если изучение Темных искусств подтолкнет ко злу колеблющегося, определив его судьбу? Может быть, я во многом заблуждаюсь, но такого мое мнение. Прошу простить меня, если я оскорбил ваши чувства.
Antony Luis Karter: Видели бы гриффиндорцы сейчас своего декана. - немного насмешливо подумал Энтони. Да, реакция Невилла на любые упоминания о Темных Искусствах была вполне предсказуемой. У него были веские основания ненавидеть все, что связано с Темным Лордом. И именно за это Энтони Картер и ненавидел того, кто называл себя Лордом Волдемортом. - Очевидно, Вы имете ввиду Кэрроу. - заметил Энтони. - Верно говорят, преподаватель часто определяет наше отношение к премету в целом? - маг усмехнулся, видя, как распаляется обычно доброжелательный профессор. Однако профессор быстро справился с собой. - Не извиняйтесь, вы нисколько не задели меня. Я понимаю, у Вас есть все основания так считать. И Вы знаете... Именно за это я ненавижу Темного Лорда не меньше, чем Вы. Он уничтожил саму возможность рапространения тех чар, что могли бы изменить мир, я надеюсь, к лучшему. Тех, что были занесены в Запретные, Темные, не особенно разбираясь. Это преступление в моих глазах соперничает с тем бессмысленным, кровавым беспределом, что он творил. И именно поэтому я здесь. Я не желаю повторения этого кошмара, и приложу для этого все усилия, можете мне поверить.
Neville Longbottom: Невилл улыбнулся, печально и задумчиво. – От преподавателя действительно многое зависит. Я всегда отвратительно учился на зельеварении, потому что до смерти боялся профессора. А потом он стал первым, кто учил нас понимать Темные искусства, – Лонгботтом грустно посмотрел на Картера, – Вы с ним очень похожи. Он тоже изучал и любил темную магию, и многие ваши мысли я слышал от него. Невилл прикрыл глаза. Воспоминания уже какой раз за этот вечер захватили его. И он наконец-то понял, что пытался сказать Картер, что он хотел сделать. Профессор Лонгботтом открыл глаза и посмотрел в пламя. – Я верю, что вы ненавидите Волан-де-Морта. И верю, что вы не хотите повторения прошлого кошмара. Но подобное знание все равно нельзя доверить любому. Но понять сущность Темной магии необходимо, в этом вы правы. Все, кто сражались в последней войне, смогли что-то противопоставить Пожирателям только тогда, когда поняли, что лежит в основе их магии…
Antony Luis Karter: - Профессор Снейп, я полагаю? - задумчиво произнес Картер. - Я знал его. Но был лучшим зельеваром. Я не знаю никого, кто хотя бы приблизился бы к его таланту. И он был очень сильным Темным Магом. Однако он никогда не увлекался Темными искусствами именно как наукой, только практическое применение. - Картер тоже взглянул в огонь. Он искренне уважал Северуса, они были ровесниками. Снейпу следовало бы заканчивать Дурмстранг, вместе они могли бы свернуть горы, Картер был уверен в этом. Но... профессор мерт вот уже больше двадцати лет. - Мы могли бы многого добиться. Но наши пути были разными. Я презирал Темного Лорда за низменность желаний и страстей, за бессмысленную тягу к убийству. Было время, когда я противостоял ему. Северус выбрал иной путь, и должен признать, многое сделал для победы. - маг снова перевел взгляд на Невилла. - Альбус Дамблдор, Грозный Глаз Грюм, Северус Снейп, Ремус Люпин, и многие другие старые члены Ордена мертвы. Минерва МакГонагалл, Гораций Слизнорт, Филиус Флитвик уже стары, и совсем не те, что когда-то. Скажите, Невилл, кто сможет вновь остановить Его? - в голосе мага зазвучала горечь.
Neville Longbottom: – Остановить его? Вы думаете, он сможет извернутся и убежать от смети еще раз? – спросил Невилл, не отводя взгляд от огня. В голосе его не было ни скептицизма, ни удивления, только грусть, одиночество боль. На самом деле Лонгботтом всегда, где-то в глубине сердца знал – а может, просто боялся? – что такая возможность действительно есть. И, кажется, уже свыкся с этим. – Еще есть ОД, – ответил он, встречая взгляд Картера, – и авроры, которых теперь муштруют гораздо сильнее, чем раньше. А у него уже не будет ничего – ни сторонников, ни уважения. Мы сможем его остановить. Снова. Столько раз, сколько понадобится.
Antony Luis Karter: - Не думаю. Знаю. - равнодушно ответил Картер. - Вы не до конца представляете суть ритуалов, которые Он провел над собой. Том Риддл умер много лет назад. Остался Лорд Волдеморт. Он не человек, он нечто иное... И ему уже не нужны крестражи, чтобы вернуться. Ему нужна самая малость. Темный ритуал, который вырвет его душу из объятий бездны и вернет в этот мир. И тело, в котором он воплотится. А насчет сторонников... Всегда надйдется глупец, одержимый жаждой власти, мести, могущства... Да чего угодно! - Профессор оторвал взгляд от огня. - Мне кажется, наш разговор забрел немного не туда, профессор. Наверное, Вы пришли сюда отдыхать. Прошу извинить меня за разбуженные воспоминания.
Neville Longbottom: Невилл печально улыбнулся. – Рано или поздно он должен был состоятся. А воспоминания… Мне от них все равно никуда не убежать. Знали бы вы, как трудно иногда заходить в Большой зал, да и просто пройти по коридорам… Это не проходит. Прячется от чужих глаз, замолкает, но не уходит. И слова, которые не успел сказать, вина, за которую не попросил прощения, все недосказанное ложится камнем на самое дно сердца, оставляя горький осадок… Наверное, все мы иногда ощущаем что-то подобное. С этой болью просто нужно научится жить…
Alex Sammer: Алекс несся по коридору в сторону учительской. Вот черт, ну куда мог запропаститься собственный декан?! Когда он не нужен, постоянно на глазах, а когда речь идет о жизни и смерти... Вопрос жизни и смерти был прост: Алекс только сегодня вспомнил, что забыл с утра сдать преподавателю эссе по травологии. Вернее, не забыл, а просто на момент урока эссе еще не было готово... А профессор Лонгботтом вроде бы не замтеил, что не все ученики уходя сдали работы. Надо просто состорить физиономию поубедительнее, мол забыл положить Вам на стол... Мальчик без стука вломился в учительскую. - Профессор Лонгботтом, сэр... - Алекс поперхнулся, увидев встающего как будто ему навстречу профессора Картера. "Вот же черт бы его побрал!!! Как невовремя!" - в руке мальчика было зажато вполне узнаваемое сделанное на скорую руку эссе...
Antony Luis Karter: - Я Вас прекрасно понимаю. - медленно кивнул Энтони. - И все же извините за неподходящуюб для отдыха тему. Я, пожалуй, пойду, у меня сегодня еще лекции. Было приятно увидеть Вас. - Энтони поднялся. Сейчас старшекурсники Когтеврана. Энтони нравились ученики, стремящиеся к знаниям, а не те, которые уверены в абсолютности собственных знаний. В комнату без стука вломился Саммер. Вт уж вспомни солнце... Профессор промолчал, здесь причсутствовал декан Алекса, пусть он и разбирается... - Доброго дня, профессор. - Энтони вышел из комнаты.
Neville Longbottom: Юное чудо появилось в дверях учительской столь внезапно, что профессор Лонгботтом невольно вздрогнул, выходя из своего странного транса. Распознав во влетевшем без стука в учительскую своего ученика, Невилл насмешливо улыбнулся. Кивнув на прощанье коллеге, обратился к ученику: – Добрый день, мистер Саммер. Вы все-таки надумали сдать эссе, которое я задавал вам на дом? И да, кстати. Тут профессор Картер интересовался, почему ты не был на последних двух его лекциях. Мне тоже стало интересно послушать.
Alex Sammer: - Эмм, здравствуйте, профессор... Честное слово, я так волновался перед контрольной по трансфигурации, что попросту забыл положить Вам свое эссе на стол, как Вы просили... - зачастил мальчик, делая невинное лицо. Однако следующие слова профессора заставили его вздрогнуть. "Вот гад, настучал уже! Черт, как выкручиватьсяяя..." - Нет-нет, профессор Картер меня просто не заметил.... Я сидел в конце класса... - мальчишка осекся, глядя в глаза учителю. - Ну и вот. - он опустил взгляд. В правой руке он держал листочек с домашней работой, а пальцы леой непроизвольно теребили мантию.
Neville Longbottom: Невилл улыбаясь смотрел на волнующегося мальчика и чувствовал, как отступает накатившая было тоска. Здесь, сейчас, глядя на ребенка, не знавшего ни войны, ни страхов серьезней испытываемого сейчас беспокойства, он был спокойным и счастливым. Если бы так было всегда!.. – Саммер, у вас сегодня не было контрольной, – профессор пристально смотрел на ученика, не пряча насмешливой и снисходительной, но вполне добродушной улыбки, – А профессор Картер не может «не заметить», он не такой человек. Так что объясняйте четко, внятно и правдиво.
Alex Sammer: - Но она должна была быть! Вернее, я был уверен, что она будет... Мне так ребята сказали! - весь прошлый урок трансфигурации мальчик проболтал с соседом, поэтому многое из сказанного учителем ему потом передавали однокурсники. - И профессор трансфигурации тоже! - мальчик неуверенно протянул Невиллу свое эссе. - А этот Картер злой! Он нас терпеть не может, всех Гриффиндорев... Вон, только что двадцать баллов с Льюиса снял только за то, что тот вылетел из-за поворота... И вообще, он же темный! Как Пожиратели! - Алекс рассчитывал перетянуть Невила на свою сторону этим словом..
Neville Longbottom: Невилл взял у парнишки эссе. – Профессор тебе такого сказать не могла. Потому что контрольную она уже давно запланировала на следующую неделю. На уроке надо слушать преподавателя, а не однокурсников, тогда и не будет таких проблем, – профессор Лонгботтом пробежал глазами полученную работу. Вздохнул, – На будущее, Алекс. Если не написал эссе к сегодняшнему уроку, принеси хорошо сделанную работу на следующий, а не пытайся написать хоть что-то на переменах. Присоединив листок к стопке таких же, Невилл сурово посмотрел на Саммера, который перешел на обсуждение Картера. – Такими обвинениями не кидаются, – холодно обрезал он, – Без причины назвать человека Пожирателем смерти – серьезное оскорбление. И не вам, мистер Саммер, обсуждать, кто и за что вычитает баллы у вашего факультета. У преподавателя всегда есть причины более веские, чем вы думаете. На последнюю свою фразу Невилл невольно улыбнулся. В который раз за сегодня ему вспомнился профессор Снейп. – Последний раз, Алекс, – мягко и четко сказал профессор, – Почему вы пропустили два занятия ЗОТИ? И не бойтесь – ну что я, съем вас, что ли?
Alex Sammer: Алекс слушал профессора, опустив голову и спрятав руки за спину. Не, ну почему все попытки выкрутиться и обмануть профессора никогда не проходили?! Да-да-да, сдать на следующем уроке... - Так Вы же баллы снимете... - буркнул он. А вот такого профессора Лонгботтома Алекс за все три года еще ни разу не видел! От обычно теплого и добродушного профессора как быдто дохнуло холодом. Мальчик отшатнулся, испуганно глядя на декана. Ответ на следующий вопрос профессора застрял в горле, в сознании Алекса еще стояли привычные серые глаза, вдруг полыхнувшие льдом. Контраст с обычным Невиллом был так разителен, что это произвело на ученика впечатление ничуть не меньшее чем черные глаза Картера.
Neville Longbottom: – Баллы? Зачем? Вот если и на следующее занятие не принесешь, тогда да. Я вообще в этом плане куда мягче, чем большая часть профессоров, – Невилл прикрыл глаза. Наверное, потому, что он был моложе большинства своих коллег и еще помнил свои школьные годы, он прекрасно понимал, когда ученики пытаются ему солгать. И по той же причине он охотно давал им небольшие отсрочки. Что не мешало ему строго оценивать знания студентов и поддерживать дисциплину на уроке. Невилла не боялись, но уважали и любили. Старшекурсники прекрасно знали, что он может быть строгим и даже суровым, но при этом всегда защитит перед другими профессорами. Гриффиндорцы были за ним, как за каменной стеной. Молчание несколько затянулось. Невилл открыл глаза и поймал испуганный взгляд Алекса. – Что такое? – мягко спросил он, – Алекс, чего ты испугался? За два прогула тебя не отчислят, но если ты мне не расскажешь, почему пропустил уроки профессора Картера, тебе придется говорить с ним. А он куда строже. Так что давай ты мне сейчас говоришь правду, а я улаживаю ваши разногласия с профессором. Идет?
Alex Sammer: Алекс виновато отвел взгляд. Да, конечно, декану бесполезно врать... Да и незачем, собственно говоря. - Я н-не боюсь... Просто у вас был такой взгляд... Почти как у профессора Картера. - выдавил Саммер. А вот со вторым вопросом все обстояло куда сложнее... Невиллу вряд ли понравится, что его ученики спорят друг с другом на подобные шуточки... Выдавать одноклассников не хотелось. Хорошо, когда на факультете есть на кого свалить! - Я поспорил с Джеймсом, что не покажусь у Картера на занятях две недели... Еще две лекции осталось... - ложь вырвалась сама собой, отступать назад уже поздно. - Он снял с меня баллы ни за что, и Джеймс мне посоветовал... Вот.
Neville Longbottom: Невилл пораженно смотрел на ученика. Ладно, о взгляде «как у Картера», можно ненадолго забыть. На заявление мальчишки о Пожирателе он мог и похуже прореагировать. Но вот спор этот… – Джеймс Поттер?… Допустим. Я с ним еще поговорю на этот счет. Но почему ты согласился? Это же глупость! Этот спор мог обернуться для тебя куда большими неприятностями, чем потеря баллов! – профессор Лонгботтом вздохнул, – Ладно, давай так – на следующую лекцию ЗОТИ ты идешь, а я поговорю с профессором Картером, чтобы он не слишком тебя за это ругал. То, что ты проиграешь спор, конечно, не хорошо, но пропускать уроки никуда не годится. Будет тебе урок на будущее. Невилл посмотрел на часы, вздохнул и поднялся. – Ну все, иди. Мне тоже уже пора, – профессор задумчиво посмотрел куда-то поверх головы Алекса. Другим гриффиндорцам бы он простил подобный спор, но не этому студенту, – И скажи Джеймсу, чтобы зашел ко мне.
Alex Sammer: - Ну... Он же старше... - промямлил краснеющий как рак мальчик. Странно, почему декан так резко отреагировал на это имя. - Да, профессор, я приду на лекцию... - Саммер уныло кивнул. Заставить себя посмотреть в глаза Лонгботтому он сейчас не мог. И, похоже, Джею тоже нескоро сможет... - Я понял, я больше не буду... - фух, похоже, пронесло, профессор не стал акцентировать внимание на споре.. "ОЙ, БЛИН!!! Джей же мне этого не простит!! Но если сказать профессору правду... Нет, невозможно..." - Алекс побледнел. - Да, профессор... - гриффиндорец пулей вылетел из комнаты... *************** Алекс остановился неподалеку от болтающей группы Гриффиндорцев-шестикурсников. Замер, глядя на Джеймса, но не решаясь приблизиться. Черт, ну зачем он это ляпнул! Мальчик был бледен и никак не мог собраться с духом, чтобы подойти к старшекурснику...
James Potter: Какой чудесный день, какой чудесный пень… Джеймс стоял, привалившись к стене, и с довольной улыбкой слушал треп однокурсников. Который, как обычно, вертелся вокруг преподавателя ЗОТИ. Сея легендарная личность за неполные два месяца обросла таким количеством слухов и мифов, что разобраться, где правда, где ложь, было уже невозможно. Но студенты пытались, нагромождая одну нелепицу за другой. Самому Джею сей предмет был не то что бы совсем не интересен, но свое мнение о профессоре Картере он уже сформулировал. Он – опытный человек, знающий преподаватель и сильный маг. Все остальное для Поттера-младшего было малозначимым. Разве что немного раздражала страсть профессора к Темным искусствам… В какой-то момент Джей упустил нить разговора и теперь задумчиво обозревал коридор, пытаясь придумать, чем занять себя в это окно. Чуть в отдалении топтался Алекс Саммер. Вид у него был до нельзя виноватый и смущенный. «Опять что-то случилось», – пронеслась в голове тревожная мысль. Джеймс махнул на прощание однокурсникам и, отлипнув от стены, подошел к Алексу. – Ну, выкладывай, что случилось. Если смогу, помогу.
Alex Sammer: Черт, черт, черт! Заботливость Джеймса в этот момент кусалась больнее кошки Юджина... Алекс покраснел, как рак. Пальцы непроизваольно теребили край мантии, а взгляд был устремлен куда-то в район колен Джеймса. - Привет... Н-нет, ничего... Тебя... Тебя профессор просил найти... - к горлу подступил комок, мешая говорить. Добродушие Джеймса к малькам своего факультета быыла известная этим самым малькам начиная с первого курса. Сейчас в голосе пацана окончательно сформировалось осознание того, какую подставу он подложил Поттеру. Но душу, чтоыб признаться, не хватало. Как не хватало его и на то, чтобы посмотреть тому в глаза.
James Potter: – Который профессор? – несколько удивленно спросил Джеймс. В последнее время он вроде не на чем, что могло вызвать внимание преподавательского состава Хогвартса, не попадался. Или все-таки?.. Надо было точно понять, чего кому опять от него надо, чтобы, ляпнув что-нибудь не то, не влипнуть еще больше. Джей задумчиво смотрел на третьекурсника. – Если ничего не случилось, то перестань сверлить мои колени взглядом, они тебе на него все равно не ответят.
Alex Sammer: - Н-наш декан, профессор Лонгботтом... - выдавил Алекс. - Он сегодня очень сердитый... - в целом вид у мальчишки был настолько несчастный, что, наверное, тронул бы даже Малфоя. Услышав последнюю реплику, он поднял взгляд на Джеймса, но тут же опустив его обратно, не выдерживая напряжения и угрызения совести. Совесть Алекса вообще типа хомяка, либо спит, либо грызет...
James Potter: – Да что ж это такое, – выдохнул Джеймс. День больше не казался ему таким уж хорошим, – Да что я на этот раз сделал?! Сколько можно уже меня воспитывать?... Каждую неделю Поттеру-младшему приходилось терпеть нравоучительные лекции своего декана, что неизменно портило ему настроение. С первого курса, стоило только Джеймсу обрадоваться тому, что он в кой-то веки вырвался из-под родительского надзора, как эстафету принял его крестный. Невилл, конечно, не раз выручал его, защищая от менее лояльных профессоров, но только для того, что бы самому хорошенько отчитать крестника. Но представить Невилла злым Джеймс не мог никак, совсем. Да и виноватый взгляд Алекса не укрылся от внимания парня. – Ты не знаешь, зачем я ему понадобился? И, слушай, если ты чего натворил и спихнул на меня, учти, я не сержусь. Так что расслабься и все мне расскажи, чтобы я хоть врать убедительно мог.
Alex Sammer: Восклицание Джея насчет воспитания больно резануло и без того беспокойную сейчас совесть Алекса. Все, решительно все сегодня против него... - Джей... - мальчишка явственно всхлипнул. - Это я виноват... - легче от последних слов Джеймса отнюдь не стало, мальчишка лишь острее почувствовал собственную подлость. - Я сказал, что прогуливал ЗОТИ, потому что поспорил с тобой... Я не знаю, как это у меня вырвалось, мы с однокурсниками спорили... - мальчик наконец поднял покрасневшие от слез глаза на старшекурсника. - Ты меня простишь..?
James Potter: Джеймс не мог решить, плакать ему в предвкушении очередной головомойки, или все-таки смеяться над ее причиной. Остановился на мягкой утешительной улыбке, которая, вопреки мнению брата, все-таки имелась в арсенале мимики Джеймса. – Прощу. Все в порядке. Прекрати себя накручивать. Только с тебя обещание больше никогда не прогуливать уроки. И учти, о вашем споре я с вами, мальчишки, еще поговорю. Поскольку Картер наказал бы не тебя одного, а весь факультет. Так что иди, предупреди своих однокурсников, пусть морально готовятся. И не реви! Гриффиндорцу это не идет. Джеймс потрепал Алекса по голове и уверенно направился к учительской. Была не была.
Alex Sammer: Мальчик несмело улыбнулся, подняв глаза на Джеймса. - Совсем-совсем никогда? А ты когда-нибудь что-нибудь прогуливал? - судя по всему, он отделался гораздо легче, чем мог бы... А все из-за этого гада Картера! И зачем директор его взяла?! - Хорошо, не буду... Спасибо!
Antony Luis Karter: Когда Энтони Картер вернулся в учительскую, Невилла тут уже не было. Вероятно, профессор ушел к себе заниматься своими любимыми теплицами. Картер не совсем понимал эту страсть Лонгботтома. Его самого всегда привлекали Знания, неизвестные, забытые чары, боевая магия. Темные Искусства. Большинство же современных агов были наверняка солидарны с Невиллом в своей ненависти ко всему неизвестному, что ассоциировалось бы с Тьмой. Профессор опустил в кресло, где ранее сидел Невилл, задумчиво взгляделся в танец огня...
James Potter: У дверей учительской Джеймс остановился, снял очки. В моменты волнения они дико его раздражали. На Алекса Джеймс действительно не капельки не сердился. Как и на его друзей, затеявших глупый спор. Дети, что с них взять, сам в их возрасте вел себя не лучше. Как, впрочем, и сейчас… Джей усмехнулся и взъерошил и без того стоявшие торчком волосы. Сейчас главное придумать, как выгородить эту теплую компанию и самому не сильно огрести. Повертев в руках ненавистные стекляшки, парень снова водрузил их на нос, перевел дыхание. И, постучав, открыл дверь. Приготовления оказались напрасными – профессора Лонгботтома в учительской не было. Зато имелся профессор Картер, сидящий в кресле у камина и, кажется, дремлющий. Джей остановился в двух шагах от двери и нахмурился. Ну и где прикажете искать декана? Невилл мог быть в любой точке замка, а карту Мародеров Джей как на зло забыл в спальне. Если бы не профессор Картер, Поттер бы подождал крестного в учительской, не впервой. Но как на его общество отреагирует преподаватель ЗОТИ, Джеймс не знал. – Простите, профессор, я вам не помешаю? Лучшая защита – нападение, он так всегда считал.
Antony Luis Karter: Мысли медленно и лениво текли по привычному уже направлению. Когда Энтони пришел в эту школу, он подозревал, что передать свои знания кому-либо он сможет только втайне от директора и педсостава, но ему и в голову не мог прийти тот уровень развала, который он наблюдал в ученических кругах. Никогда он не думал что так сложно будет найти не преемника даже, нет! Всего лишь обычного ученика! Эти лентяи даже простейшую стихиную магию не освоят! Есть, конечно, исключения, но их личностные качества внушают Энтгни некоторые опасения.. Дверь тихо скрипнула и маг ощутил напряженность в вошедшем. Искали определенно не его. - Нет, нисколько, мистер Поттер. Вы кого-то ищете? - маг даже не повернул головы, его голос звучал абсолютно равнодушно.
James Potter: – Профессора Лонгботтома. Вы не знаете, где он может быть? Картеру он вроде не помешал. Значит можно подойти чуть поближе к камину, оглядеться. На столе в углу Джеймс заметил журнал и толстую тетрадь, немного запачканную землей. Значит, Невилл еще сюда вернется… – Не возражаете, если я подожду его здесь? Присутствие преподавателя Джеймса нисколько не смущало. С чего бы? Он присел на подлокотник ближайшего пустого кресла и с интересом покосился на Картера. Уважать он его уважал, но это не значит, что он его понимал. Понять профессора Картера казалось невозможной задачей, но это только увеличивало любопытство Поттера.
Antony Luis Karter: - Вы совсем немного его не застали. Полагаю, он сейчас разговаривает с мистером Саммером. Во всяком случае, так было бы лучше для самого мистера Саммера. - не меняя ни позы ни интонации ответил профессор. - Ваш крестный оставил здесь журнал, он вернется. - Не возражаю. Я же сказал, Вы мне не мешаете. - маг наконец повернул голову и взглянул на Джеймса. Тот устроился на подлокотнике кресла, похоже, ему не впервой было ждать его здесь. Професоор ощутил интерес Джеймса. А еще он отметил, что мальчик его не боится.
James Potter: – С Алексом он уже поговорил. Вы уж извините мальчика, он не виноват, – Джеймс слегка усмехнулся, – Это я виноват. Собственно, поэтому я здесь. Так что можете меня ругать. Получив разрешение остаться, Поттер плюхнулся непосредственно в кресло, потянулся. За столько лет он стал чувствовать себя в учительской как дома. С удивлением покосился на профессора. – А откуда вы знаете, что он мой крестный? Я думал, в школе об этом почти никто не знает.
Antony Luis Karter: - Однако Вас я вижу на своих занятиях с несколько большей регулярностью, чем мистера Саммера. Мне понятно Ваше стремление выгородить товарища, но не нужно его спасать. Алекс не имеет последствий своих действий и не учится думать, прежде чем действовать. Это будет вредить ему в жизни. - голос преподавателя звучал абсолютно спокойно и безэмоционально. На миг создалось вечатление, что он не отвечает ученику, а как будто даже делится опытом с равным. Впрочем, лишь на миг... - Я достаточно знаю о своих студентов, а лично Вы достаточно знамениты. Я имею ввиду славу Вашего отца.
James Potter: А вот это он сказал зря. Джеймс выпрямился в кресле и прямо посмотрел в холодные глаза Картера. Взгляд парня по температуре сравнялся с пламенем в камине. У него было ощущение, будто ему залепили пощечину. Не больно, но до слез унизительно. – То есть вы хотите сказать, что единственное, что делает меня примечательным, это имя моего отца? – процедил Джеймс сквозь зубы. Он еле сдерживал разгоревшийся гнев, что вряд ли ускользнуло от внимания профессора. Сжатые кулаки, поджатые губы и нахмуренный лоб… Джеймс очень любил своих родителей. Отца он просто боготворил. Но подобные замечания неизменно приводили его в бешенство. Потому что единственное, чего он по-настоящему боялся – это стать копией отца, его бледным подобием, незаметной тенью. С самого первого дня в школе его все сравнивали с Гарри. Учителя на его успехи неизменно повторяли, что он пошел в отца, на проказы – что он задался целью переплюнуть его детские подвиги; претенденты в приятели роились вокруг, привлеченные легендарной фамилией. Постепенно Джей смирился с этим. Но иногда он взрывался… Как сейчас, например. Его навыки в ЗОТИ – то, чем он по-настоящему гордился. Он думал, что уж кто-то, а Картер сможет увидеть его не как отражение отца, а как самостоятельного и способного мага. Ага, счас, размечтался, Джеймс Сириус Поттер. Кому ты, на фиг, интересен?!
Antony Luis Karter: Ого, какой горячий мальчик... Энтони усмехнулся про себя. Впрочем, его лицо осталось равнодушным. - Я сказал только то, что хотел сказать. Вы знамениты больше других как минимум из-за фамилии. А это значит, что Вам нужно приложить максимум усилий для того, чтобы заслужить уважение окружающих собственными делами. - профессор позволил себе тонкую улыбку. - Благо, у вас имеются для этого все данные, можете не сомневаться в этом. Рекомендую начать с самоконтроля. Это то, чего Вам пока не хватает для того, ч обы стать абсолютно лучшим в моем предмете. - профессор говрил абсолютно бесстрастно, как будто не замечая свирепого взгляда студента. Да, да, именно самоконтроля и ледяного разума и не хватало Джеймсу для того, чтобы стать кандидатом в истинные ученики Картера. Есть еще убеждаения, но они вполне себе преодолимы...
James Potter: Джеймс остыл так же быстро, как разгорелся. Тяжело вздохнул и опустил глаза. Картер был прав. Ему всегда и во всем приходилось быть лучшим. Не пытаться, не стараться, а именно быть. Что бы хоть как-то доказать себе и другим, что он – не просто сын Поттера. Но этого всегда было мало. Джеймс, Сириус, Поттер. Имя, которым он с детства гордился, которое всегда считал лучшим подарком родителей, постепенно стало клеймом, каждое мгновения напоминая о чужой славе и своем ничтожестве. И даже самому себе иногда становится сложно доказать, что он – не просто тень... – Значит, самоконтроль, – тихо сказал Джей. Парень постепенно приходил в себя. Взгляд стал по-прежнему беззаботным, лицо разгладилось, губы сложились в привычную ехидную усмешку. – Спасибо, профессор, я учту. И извините, я, кажется, позволил себе лишнее. ...А поднявшееся было горькое чувство собственной несостоятельности запихнуть подальше. И никогда в жизни больше не вспоминать о его существовании. «В конце я – это я, кто бы что не думал».
Antony Luis Karter: - Ты очень самолюбив. - тихо произнес Картер. - Самолюбие побуждает нас становиться лучше, меняя себя и окружающий мир. Но будь осторожен, она слишком часто становится причиной падения. Тебя пока что защищает разум и, вероятно, любовь. Но ты, к сожалению, любишь, когда на тебя смотрят снизу вверх. Будь осторожнее с этим. Гордыня - самый страшный из смертных грехов, потому что не в силах человеческих покончательно победить его. - профессор перевел взгляд на стол, привстал, налил себе чай. - Чай будешь? - вряд ли Джеймс ожидал такого вопроса от профессора.
James Potter: Джей смотрел на профессора с легким удивлением. Картер читал его как открытую книгу, озвучивая то, о чем парень даже не задумывался. И спорить с истинностью высказанных мыслей Джею не хотелось – он мгновенно понял, что в Картер понимает его в чем-то даже лучше, чем он сам. - Чай будешь? Джей очумело посмотрел на профессора, потом хмыкнул и кивнул. – Вы прекрасно разбираетесь в людях, профессор, – Джеймс прищурился, хитро посмотрел на преподавателя, – Как вам это удается?
Antony Luis Karter: Для того, чтобы прочитать одного из лучших учеников, Картеру даже не требовалась магия. Опыт прекрасно заменяет чтение мыслей... Собственно, если не считать некоторой эмпатии, которая выходила уже самас собой, иной легилименцией маг пользовался очень редко. - Просто смотрю. А вульгарную телепатию и прочие магические фокусы прекрасно заменяет жизненный опыт. Значительный жизненный опыт. Хотя, должен заметить, твое сознание открыто любому сколько-нибудь искушенному в легилименции. Знаешь, что это такое? - Картер сам (!!!) налил Джеймсу чашку чая, передал ее ученику, затем опустился в кресло. - Я удивлен, что ты не занимаешься окклюменцией хотя бы по книгам. - заметил он.
James Potter: Джеймс взял протянутую чашку чая, ухмыльнулся. – Не поверите, но знаю. Читал. И даже пробовал освоить окклюменцию. Но без учителя даже основы освоить чрезвычайно трудно. А отца можно даже не просить о помощи – он сам в свое время толком ничего не выучил. – Джей сделал глоток, секунду помолчал, а потом вздохнул и тоном потерпевшего поражение добавил: – Тем более, мне действительно не хватает самоконтроля. И умения концентрироваться. Джеймс задумчиво посмотрел на профессора. Нет, наглости попросить давать ему индивидуальные уроки он все-таки не наберется. И хрен с ними, с мыслями и воспоминаниями, которые Картер успел бы выпотрошить за время тренировок. Просто Поттер отчетливо понимал, что передавать весь свой «значительный жизненный опыт» ему Картер не станет. И почему-то ему казалось, что это к лучшему. Для всех.
Antony Luis Karter: Маг молча выслушал ученика. - Окклюменция, ментальная защита сознания есть одна из сложнейших защитных технологий. Искусству такого уровня нельзя научиться, работая спустя рукава или мечтая об ужине. Эмоции также нуждаются в контроле, так как они облегчают проникновение в Ваше сознание. Склонен считать, что Вашему отцу помешали освоить этот раздел две причины: недостаток самоконтроля и нежелание отказываться от видений. - профессор встретился взглядом с Джеем. - Впрочем... Если Ваше желание достаточно сильно, и Вы готовы приложить массу усилий... Я могу обучить Вас окклюменции. - неожиданно закончил он. Энтони Картер не собирался обучать Джеймса никаким разделам Темных Искусств, но защите... Почему бы и нет?
James Potter: То, что говорил профессор, Джеймс знал и так. Но слушал очень внимательно, ловя каждое слово. Поймал внимательный и оценивающий взгляд профессора, невольно напрягся, словно в ожидании вердикта. Который прозвучал громом средь ясного неба. - Впрочем... Если Ваше желание достаточно сильно, и Вы готовы приложить массу усилий... Я могу обучить Вас окклюменции. Джеймс был ошеломлен таким завершением речи и абсолютно счастлив. Дар речи временно его оставил, и парень какое-то время восторженно глядел на Картера. Потом все-таки собрал разбежавшиеся слова в более-менее согласованное предложение: – Это было бы просто здорово. Готов заниматься хоть до потери сознания, сэр!
Antony Luis Karter: Картер ощутил прямо-таки волну восторга. - Хорошо. Надеюсь, Вы понимаете, что это не должно мешать основной учебе. И я скажу заранее: сразу результат не появится. Это действительно сложно. Сажем... Вторник и четверг, после ужина Вы свободны? - профессор прикинул собственное расписание. - Мне нравится Ваш энтузиазм, однако до потери сознания все же не стоит. - впервые за вечер губы профессора тронула легкая улыбка. Хотя вряд ли Джеймс кога-нибудь ее видел жо этого..
James Potter: «Главное – не заработать наказание на эти дни» – мысленно вздохнул Джей, кивая на предложение о занятиях. Почти незаметная улыбка Картера снова ввергла его в ступор, но потом Джей улыбнулся в ответ, широко и счастливо. – Я и не настаиваю. И, конечно, это не как не скажется на моих оценках по основным предметам. Но можно спросить, стоит ли мне распространятся о наших занятиях? Последний вопрос Джея действительно тревожил. Мало ли как отреагируют другие студенты, а тем более преподаватели на его частные уроки.
Antony Luis Karter: Картер задумчиво поднес чашку к губам, сделал глоток. - Скажем так, я не думаю, что Вам следует радосто вопить об этом на всех углах. Это спровоцирует поток учеников ко мне с теми же намереньями, а я намерен тратить время только на тех, кто действительно способен освоить методику подобной сложности. Так что, рассказав кому-либо Вы создадите сложности в основном себе, Вам будут завидовать. Как минимум. Так что решайте сами. - Картер взглянул в огонь. - В случае, если Вы не передумаеет, жду Вас завтра в 8 вечера в моем кабинете. Постарайтесь не опаздывать. - как же немного нужно Джеймсу для счастья. Энтони усмехнулся про себя.
James Potter: Счастье зачастую приходит, когда его не ждешь. Еще полчаса назад Джеймс думал, что сегодняшний день абсолютно испорчен намечающейся головомойкой. Сейчас он готов был вынести лекцию крестного с виноватой улыбкой, думая совсем о другом. И уж тем более Джей не ожидал, что его может сделать счастливым договор о дополнительных занятиях. И все-таки, он был счастлив. Радостно вопить на всех углах он все-таки не собирался, но объяснять свои отлучки из башни друзьям и родственникам ему все-таки придется. Врать близким он не хотел, поэтому абсолютное равнодушие профессора сняло камень с его сердца. А что касается зависти… Дэвид ему, скорее всего, наоборот, посочувствует, братцу хватает основных занятий, а многочисленным кузинам подобная магическая премудрость по барабану. Остальные же Джеймса не особо интересовали. – Не опоздаю, сэр. В этот момент дверь заскрипела, пропуская в учительскую профессора Лонгботтома.
Neville Longbottom: Заняться неотложными делами Невиллу пришлось чуть раньше, чем он планировал. У выхода во двор произошла очередная потасовка, в следствии чего им со слизеринским деканом пришлось срочно воспитывать своих подопечных. А потом предстать перед строгим директором школы, объясняя ей очередную высосанную из пальца причину драки между представителями их факультетов. Как следствие, в учительскую Невилл вернулся уже изрядно уставшим и немного раздраженным. Увидев Джеймса сидящим в кресле с чашкой, он только вздохнул. Отдохнуть ему сегодня явно не удастся. Профессор приветливо, но несколько вымучено улыбнулся Картеру. – Еще раз здравствуйте, профессор. Мистер Поттер не слишком вам помешал? Потом покосился на крестника. – Джеймс, как можно кратко и четко объясни мне, с чего тебе вздумалось спорить с Алексом? Ты-то должен был понимать, чем это для него черевато!
Antony Luis Karter: Джеймс прямо-таки лучился счастьем. А вот вошедшил в команту профессор Лонгботтом был заметно мрачнее. - Да-да, добрый вечер. - кивнул Каретр. - Не беспокойтесь, мы быстро нашли общий язык. - маг с легкой улыбкой взглянул на ученика. - Вы пообщались с Саммером? Меня слегка напрягает его отношение к учебе в последнее время. - А вот это, кстати, интересно... - Джеймс спорил с Алексом? Чтобы он прогуливал ЗОТИ? - в голосе профессора сквознули нотки удивления. - Джеймс, это правда? - черные глаза встретились со взглядом мальчишки.
James Potter: Джеймс смотрел профессору Картеру прямо в глаза и всем сердцем надеялся, что он распознает ложь в его словах, но подыграет ему. Терять возникшее между ними взаимопонимание и доверие Джею совсем не хотелось, но подставить Алекса перед деканом он не мог. Так что была не была. – Простите профессор. Я не думал, что он воспримет мою шутку всерьез. Я только сегодня узнал о том, что Алекс прогулял ваши занятия. Прошу у вас прощения. Сожаление в его голосе было абсолютно искренне. Поттер закрыл глаза, ожидая вердикта профессоров.
Antony Luis Karter: Лжет. Взгляд черных глаз Картера безо всяких усилий проникал в сознание мальчика. А еще отчаянно надеется. Глупый мальчишка, неужели он думает, что профессор ЗОТИ станет подыгрывать? - Я очень надеюсь, что ЭТО - маг сделал акцент на этом слове, знаю, что Джеймс его поймет. - происходит в первый и последний раз. - маг перевел взгляд на Лонгботтома. - Профессор, не буду Вам мешать. Доброй ночи. И Вам тоже, мистер Поттер. - маг вышел из комнаты, еще раз встретившись взглядом с учеником.
James Potter: Слава Богу, профессор не счел нужным разоблачать его обман. Джей выдохнул, благодарно посмотрел на Картера, извиняющимся тоном сказал: – Больше не повторится. Обещаю. Потом ожидающе посмотрел на крестного. Настроения читать нотации у него вроде бы не было – слишком уж усталым он выглядел. Неприятное тревожное чувство поднялось в груди. «Что-то опять случилось?».
Neville Longbottom: Невилл вздохнул. – До свидания, профессор Картер. Обещаю, что подобное больше не повторится. Помолчал, глядя в огонь. Потом еще раз вздохнул. – Можешь идти, Джеймс. Надеюсь, ты извлек урок из произошедшего. И, сделай одолжение, урезонь однокашников. Сегодня почти все четверокурсники будут отрабатывать наказания. Если драки будут происходить с подобной частотой, то зачинщики могут попрощаться со школой. К тебе, я думаю, они прислушаются. Когда Джеймс был уже в дверях, Невилл добавил: – И прекращай выгораживать других. Врать ты все равно толком не умеешь.
James Potter: Слишком часто стали повторяться эти стычки. Джеймс покачал головой. Не нравилось ему, как развивались отношения со Слизерином, но тут уж ничего не поделать. Оставалось только надеяться, что Гриффиндорцы его послушают и сами затевать разборки не будут. Но это было сомнительно… Последние слова декана догнали его в дверях и заставили усмехнуться. Отвечать Джеймс не счел нужным. Они оба прекрасно знали, что этот совет относится к разряду невыполнимых.
полная версия страницы