Форум » «Ларец со сказками» » [06.11.2022 г.] Обыкновенное чудо » Ответить
[06.11.2022 г.] Обыкновенное чудо
Alice Jane Suttonley: Время действия: 6 ноября, вечер Место действия: Библиотека Действующие лица: Лили Поттер, Элис Суттенлей Ситуация: Две студентки, пришедшие в библиотеку с намереньем выполнить домашнее задание, встречаются и вспоминают недавнее проишествие. /ЭПИЗОД ЗАВЕРШЕН/
Ответов - 38, стр:
1 2 3 All
Alice Jane Suttonley: Все-таки Элис совсем не понимала семью Поттеров. В слишком разных мирах они жили, наверное. Знаменитое, прославленное семейство Поттеров-Уизли, большинство из которых были сильными магами и героями Второй войны, и ее магловская семья, в которой даже мама, дочь древнего и почитаемого шотланского рода магов, вспоминала о существовании магического мира только раз в год – когда водила Элис за покупками к новому учебному году. Лили, которая росла в окружении старших братьев и многочисленных кузенов, и Элис, единственная дочь, не знавшая общества сверстников до поступления в младшую школу. Поттеры, которые стали центром и лидерами Гриффиндорского факультета, и Суттенлей, которая должна была пробивать себе дорогу среди высокомерия чистокровных волшебников и не показывать не малейшей слабости… Понять чувства Лили было для Элис неимоверно трудно. Она представить себе не могла, какого это, быть особенной, заметной, выделятся из толпы уже самим фактом своего существования. А уж понять, какие отношения связывали Поттеров с отцом… Стен вздохнула. Слизерин и Гриффиндор, серебро и золото, хитрость и отвага… Лед и огонь. Черт ногу сломит в сложившихся между этими факультетами отношениях. Девушка задумчиво посмотрела на Лили. – Ты читала когда-нибудь Шекспира? – неожиданно спросила она. Лис понятия не имела, знает ли кто-нибудь из чистокровных магических семей этого классика, но слишком уж яркой стала возникшая вдруг параллель… Она прикрыла на секунду глаза и на память продекламировала: Изменники, убийцы тишины, Грязнящие железо братской кровью! Не люди, а подобия зверей, Гасящие пожар смертельной розни Струями красной жидкости из жил… …Решая тяжбу дряхлой старины. И усмехнулась. Насмешливо посмотрела на Лили. – Не знаю, когда и кем начата эта вражда, но… Она вряд ли когда-нибудь закончиться. Слишком много взаимных обид. Гриффиндорцы воспитаны на рассказах о вышедших из Слизерина темных магах, они видят, то что хотят видеть – подлецов, хитрецов, злодеев… И не понимают, что отчасти сами виноваты в рождении новых темных лордов… Губы Элис дрогнули. Она отвела взгляд и нахмурилась. Тихо продолжила. – Не знаю, как было раньше, но то, что творится сейчас – что-то вроде защитной реакции. Ведь большинство из нас – дети и внуки проигравших в магических войнах. Презираемые, гонимые, потерявшие честь аристократы, которые пытаются найти способ вернуть утраченное родителями. Вся наша озлобленность – броня против насмешек и ненависти других факультетов. Слизерин на самом деле достаточно сплоченный факультет, но строго иерархичный. Цепляясь друг за друга мы чувствуем себя уверенней. Ведь в школе мы можем положится только друг на друга…
Lily Luna Potter : Шекспир - любимый писатель моей подруги. Её родители магглы, и она совершенно не верит в волшебство, что не мешает ей жить так, как ей нравится. Лили в этот момент подумалось, что не настолько они разные, насколько их малюют. У многих учеников родители были магглами, многие были полукровками, в этом не было ничего неправильного, как в былые времена. Лили даже не была уверена, что понимает, что значит само слово полукровка. Это дети от волшебника и обыкновенного человека? Или же те, в семье кого встречались даже дальние родственники не магического происхождения? Она редко задавалась такими вопросами и очень сильно бесилась, когда папа заводил эту тему. Впрочем, если в их семье и звучала какаято неприязнь, то к чистокровным колдунам и ведьмам, а уж с семейством Малфоев сложилось неадекватное отношение, но - Лили была благодарна мистеру Малфою - по крайней мере на себе она особо этой давней вражды профессора и папы не ощущала. Хотя теперь, когда папа стал занижать оценки слизеренцам, не факт. Впрочем, опустится ли мистер Малфой до такой лёгкой мести? Она почему-то в это не верила. Лили очень любила свою подругу, а родители и не запрещали ей общаться с самой обычной девочкой, поставив только одно условие - та не должна знать о мире магии, для её же блага. Знаешь, Лис, многие считают, что мне всё легко даётся, потому, что у меня было всё, что надо с рождения. Но тем тяжелее мне осознавать то, что я совсем не оправдала ничьих ожиданий. Но я такая, как есть и почти этим довольна. Но ведь я ещё ничего не достигла в жизни и не уверена, что смогу. Лили смотрела на Элис в упор и поражалась, что эта, кажущаяся невозмутимой девушка, выдала только что такую горячую речь. Всё-таки так много они друг о друге не знают и делают так много новых открытий. Лили действительно никогда не кичилась тем, что её папа герой, потому, что на его фоне она как раз казалась всё более незначительной. Хорошо ещё, у неё было доброе сердце, которое не позволяло злиться на родителей и на братьев с Розой за то, что те оказались куда более смышлёными и талантливыми, чем она сама. Ты, наверное, решишь, что я ненормальная, но иногда мне жаль Тома Реддла. Не Воландеморта, а именно Реддла. И мне кажется, что каждый из нас мог оказаться на его месте. Это было странно, говорить такие вещи Элис, который Лил не говорила никогда и никому, даже, кажется, самой себе. Ей действительно было жаль Реддла? В какой-то степени да, как ей могло быть жаль любого, кто был лишён родительской ласки. Что было бы, не попадись на его пути трусливого Слизгорна, который объяснил бы ему, чем на самом деле грозит раскол души и что никакое бессмертие такого не стоит. Оставалось только надеяться, что Лис не сочёт её ненормальной. Ты бы только видела, как Джей защищал Адрела перед папой. Я знаю, ходят разговоры, что из-за их ссоры сняли очки со слизерена, но это неправда. Джей был за Адрела, он даже пошёл против отца из-за этой несправедливости. А Ромео и Джульетта - восхитительная история. Это я к слову о Шекспире, конечно. Лили сама не могла понять, почему её так особенно тянет прояснить ситуацию в отношении брарта при Элис, почему ей казалось таким важным, чтобы она не судила о Джее по глупым пересудам, которые тут и там ходили теперь за спиной Поттеров. Реплику относительно Шекспира Лили действительно добавила совершенно случайно - она часто перескакивала с одного на другое, в виду собственной несобранности, но, тем не менее, защита её вышла пылкой. Лили улыбнулась и добавила то, что вертелось у неё на языке и просто не могло с него не сорваться. Элис ей импонировала, и Лил решительно ничего не могла с этим поделать. Да она и не собиралась. Лис, не уверена, что тебе это нужно, но ты можешь на меня положиться, если захочешь.
Alice Jane Suttonley: – И как в семье Поттеров могло родиться такое чудо… Эта фраза, уже достаточно долго вертевшаяся в голове Элис, вдруг сорвалась с языка. Девушка как-то по детски прикрыла рот ладонью, будто пытаясь загнать прозвучавшие слова обратно до того, как их услышат. И сама же первая улыбнулась. Слегка печально, впрочем, потому как тема, которую они затронули, не была слишком веселой. Все, кто учились на Слизерине, гордились своим факультетом, своей родословной, свой силой… Просто не могли не гордится. И даже зная, что их ждет роль изгоев, рвались на факультет своих предков. Пытаясь сломить судьбу, уготовившую им печальную роль. И раз за разом повторяя ошибки прошлого, обращаясь ко тьме. Порождая новый круг боли и ненависти… Как же это глупо. И, к сожалению, неизбежно. Пока будут существовать факультеты, пока будет стоять Хогвартс, пока магов будут делить по чистоте крови… Хотя, возможно, будут такие, как эта девочка, способная пожалеть даже проклинаемого всеми темного мага, которые смогут сломить эту вековую вражду… – … А Ромео и Джульетта - восхитительная история. Это я к слову о Шекспире, конечно. – Интересно, а может ли вражда между факультетами закончится так же, как вражда Капулети и Монтеки? Элис с легкой улыбкой посмотрела на Лили… и, вдруг покраснев, опустила взгляд. С какого перепугу она неожиданно начала сначала говорить, а потом думать?..
Lily Luna Potter : Лили улыбнулась, заглянув Элис в глаза. Раньше чудом её называл только Джей, а теперь и Лис так назвала. Это было как-то так мило и так символично, что затронуло какую-то новую струну души Лили. Она души не чаяла в своей семье, но было что-то, что всегда её тяготило. Наверное, эта самая пресловутая вражда. Она не могла и не хотела принимать в этом никакого участия, она готова была протянуть руку дружды каждому слизеренцу. Но, казалось, ей очень многое прощалось. То, что папа считал с её стороны баловством, он почему-то не простил Джею. Дело, конечно, было не столько в Адреле, но ведь сам факт общения сына со слизеренцем бесил папу. Он всегда ожидал от Джея чего-то большего, чем от Лили и чем даже от Ала - потому, что он был старшим сыном. Он всё время ждал от него проявления какой-то мудрости и не понимал, почему у сына так часто в глаза прокрадывалась грусть, как бы общителен и весел в этот момент он не был. Он не пытался во всём этом разбираться и занимался делами аврората. Только мама, пожалуй, могла навести папу на нужные мысли и смягчать его недовольство. Получится ли у неё в этот раз? Лили не была уверена. Лили прекрасно понимала, что такое постоянно оглядываться на прошлое, на своих родителей и знать, что они быи проигравшими. Родители Лили победители - жить бы ей да радоваться, но она бы с радостью поменялась местами с любым из слизеренцев, только бы на неё не смотрели, как на дочку Поттера. Ей ведь хочется, чтобы на неё смотрели просто как на девочку по имени Лили. Мне бы этого очень хотелось. Не смертью, конечно, а большой и чистой любовью. Сегодня Лили Поттер посмотрела на Лис новыми глазами. Да что с ней, в самом деле произошло? Она извинилась перед Стеф и перестала забрасывать её ехидными замечаниями, она рискнула подойти к Элис, которую едва не придушила вчера. И которую ей почему-то очень хотелось задержать в своей жизни. А ты бы рискнула, Лис? Всем, как Джульетта? Если бы это того стоило. Лили всегда считала, что Элис многие недооценивали в том плане, что не видели всех её разномастных сторон. Да, она была умная и отвественная, но жило и в ней что-то склонное к авантюрам, правда, наверное, скорее более оправданным, чем те, в которых Лили всегда увязала по уши. Но разве не это ли определяет настоящее? Когда ты может быть и жизни и души не пожалеешь, не просто так, ради глупого веселья, а ради того, что для тебя бесценно и дорого? И почему бы не любви.
Alice Jane Suttonley: Эх, если было бы все так просто… Да даже если их деканы, профессор Лонгботтом и профессор Малфой пожмут друг другу руки на виду всего Большого зала, а потом слизеринский декан выпьет на брудершафт с мистером Поттером; даже если Ал со Скорпи прилюдно объявят о том, что они лучшие друзья и будут крестными детей друг друга… Что это изменит? Как судьба двоих сможет разрушить вековую ненависть? Брат Адрелиана учится в Гриффиндоре и регулярно заходит в слизеринскую гостиную. Ал с Адрелом чуть ли не побратимы, увидеть их на занятиях порознь практически невозможно. Но что это меняет? Красные и зеленые все так же дерутся в коридорах и подставляют друг друга на уроках. Добрая слава одного слизеринца заглушается ненавистью к десяткам других, а помощь одного гриффиндорца забывается за градом насмешек других… Но все таки… Все таки хочется верить, что когда-нибудь это изменится… Большой и чистой любовью… Элис горько усмехнулась. Чем любовь сильнее дружбы? Чем она сильнее благородства? – Смогла бы, наверное, – тихо и как-то робко ответила Лис на вопрос девочки, – Если бы действительно так сильно полюбила. Но такого в моей жизни еще не было. Не было и будет ли – неизвестно. Элис вообще не слишком-то привязывалась к другим людям. Родители да Адрел, единственный и преданный друг. Теперь еще вот это чудо, которое непонятно как находит вопросы, неизменно вгоняющие обычно холоднокровную Элис в краску… А может и было, и есть, просто Лис никак не желает в этом признаваться даже самой себе? Иногда даже с собственным я договорится не легче, чем с другим человеком…
Lily Luna Potter : Всё-таки случаются ещё в жизни обыкновенные чудеса. Как то, что Лили с Элис разговаривали друг с другом на любовные темы, причём открываясь так, как не всегда сможешь открыться и родной сестре. Даже тогда, когда Лили использовала заклинание против Элис, она ещё не представляла себе, насколько это глубокий и чуткий человек. А ведь это было только вчера - но иногда всего один разговор по душам может перевернуть целый мир. Ты рассуждаешь прямо как Джей. Ну, по крайней мере, судя по тому, что происходит сейчас. Лили развела руками. Конечно, вся школа уже стояла на ушах по поводу конфликта Джеймса и Гарри Поттеров и не знал об этом только ленивый. Правда - небольшая поправка - большинство знали всю ситуацию через испорченный телефон и поэтому она обрастала совершенно несуществующими деталями, в то время, как полностью суть конфликто знали только два человека - Джей и папа. Но Лили действительно очень уважала в Джее эту черту - он не шёл на сделку с собственной совестью и если у него были такие принципы, которые были для него дороги и обоснованны, он готов был вступить даже в конфликт с отцом - уж Лили было известно, как Джей любил папу, поэтому она не сомневалась, что теперь всё это стало для брата тяжёлым ударом. Но это не значило, что он шёл напопятный. И, как ей казалось, дело было не столько в том, чтобы показать свой характер, сколько в том, что он хотел, чтобы папа сам понял, что не может быть прав всегда и везде и не считал, что может делать вид, что не совершает никаких ошибок только лишь оттого, что он старше и опытнее в жизненных вопросах. Лили, которая всегда была уверена, что как бы ей не нравилась Элис, они с ней чересчур разные, начинала сейчас замечать всё больше схожести. Просто если в Лили это что-то лежало на поверхности, то у Лис внутри и заметить это было не так уж и просто. Лили ведь тоже могла бы отдаться любви и последнее, что её волновало бы, к какому роду и факультету принадлежит избранник. Только что-то не шла к ней эта любовь. А ты хотела бы влюбиться? Говорят, бабочки в животе порхают... Лили улыбнулась. Ей уже даже не стыдно было задавать Лис такой личный вопрос.
Alice Jane Suttonley: Лис вспыхнула. Снова, снова, снова этот Джеймс Поттер! С которым у них, оказывается, много общего… А Лили все никак не унималась. Элис поняла, что еще чуть-чуть, и у нее пар из ушей пойдет – так неловко ей было. Другую она бы уже давно поставила бы на место, чтоб не лезла туда, куда не надо, но Лил… Почему-то этой девочке она готова была рассказать все, хоть и умереть при этом от смущения. – Знаешь, у меня на твой вопрос только цитаты вспоминаются… Любовь бежит от того, кто ее ищет и приходит к тому, кто ее не ждет. Так вот, я не жду, – Элис улыбнулась девочке, – Настоящая любовь приходит сама, а когда влюбляешься потому, что приходит время… Разве это чувство чего-нибудь стоит? И еще… Девушка вдруг замолчала. Растеряно посмотрела на Лили, закусила губу. «Сможешь ей сказать вторую цитату, которую только что вспомнила? Сможешь ей сказать, что все-таки влюблена?» Лис только сейчас поняла, почему ее мысли неотступно вертятся вокруг человека, которого она пыталась ненавидеть все годы обучения в школе. «Не зря говорят, что любовь и ненависть — стороны одной медали. Сильнее всех мы ненавидим тех, кого любим…» Стен застонала и уткнулась лицом в раскрытый учебник, обхватив голову ладонями. Ну зачем она заговорила с Лили Поттер?..
Lily Luna Potter : Лили смотрела на Лис уже совсем доверительно - странное чувство, будто они были знакомы уже сто лет и просто были настолько глупы, что не удосуживались заговаривать друг с другом раньше. В Лис сочеталось так много всего - она была и классической старшей сестрой, которая могла дать совет - по урокам, по жизни, выслушать, направить на истиный путь, но с другой стороны, она могла стать и подругой, ведь она была старше Лил всего на пару лет и пусть в их возрасте эта разница может статься существенной, Лили это не казалось столь уж значительным. А значительным ей сейчас казалось другое - то, как вспыхивает Лис каждый раз, когда речь заходит о старшем брате. Лили в глубине души понимала, что ни за что не стала бы делиться своими предположениями с Джеем - несмотря на всю свою бесцеремонность, она умела хранить свои наблюдения втайне и никогда не поставила бы человека в идиотское положение, тем более, что Элис с каждой их новой фразой друг другу становилась ей всё более близкой и понятной. Она ведь даже, в отличие от Стеф, не поразилась тому, что Лили совсем ни в кого не влюблялась, казалось, Элис с одной стороны было знакома эта некоторая отсранённость от мира мальчишек, но с другой...её красные щёчки при имени Джей заставляли мозги Лили шевелиться в усиленном режиме. Хотя нет, невозможно. Джей и Лис всегда противостояли друг другу, а сколько раз брат усиленно готовил уроки со словами, что просто обязан обойти Стен и даже не отвечал на расспросы сестры, какого чёрта он называет Лис этим прозвищем. А ведь в рассуждениях Лис Лили открывала столько нового - а ведь действительно - любовь случайно нагрянет, когда её совсем не ждёшь. Но что могло так смущать Элис, когда она говорила об этом чувстве в отношении себя? У Лили в голове вертелись пока только отрывочные и смутные подозрения, но она буквально заслушивалась речью Лис. Сама Лил никогда не умела говорить так красиво, а если ей и вспоминалась цитата, то она вечно вворачивала её невпопад. Лили уже даже не обращала внимания на открытый на какой-то невменяемой странице учебник, да и Элис даже не косилась в свой. И ещё... Лили приободряюще улыбнулась. Элис заинтриговала её до предела и уж теперь Лил ни за что не отстанет! Но то, что Элис открывалось именно ей, становилось для Лил особенно ценным и трогательным откровением, которое она готова была беречь в своей душе и охранять, как зеницу ока.
Alice Jane Suttonley: Элис никогда особо не любила сказки о любви. Истории многочисленных принцесс никак не трогали ее сердце. Стихи о любви не пробуждали никаких чувств, разве что завораживали самим звучанием слога, но не как не живущими в строках эмоциями. Даже «Ромео и Джульетту» она читала чуть ли не со скукой. А теперь… Стен чувствовала ободряющий взгляд сидящей рядом Лили и думала, почему эта девочка никак не может понять, что озвучив только что озарившую ее мысль Лис сойдет с ума. Потому как в голове не укладывалось, что это правда… Лили настойчиво сверлила ее взглядом. Элис закрыла ладонями глаза, перевела дыхание. И, с грустной улыбкой и сквозящей в голосе насмешкой над самой собой, снова процитировала некогда навивавшую на нее тоску, а ныне казавшуюся последним оплотом здравого смысла трагедию. – Я воплощенье ненавистной силы Некстати по незнанью полюбила! Девушка оторвала руки от лица и посмотрела на собеседницу грустным и растерянным взглядом. – Что могут обещать мне времена. Когда врагом я так увлечена? Пусть понимает как хочет. Больше я ничего не скажу на эту тему. Иначе… Иначе совсем запутаюсь в своих чувствах!
Lily Luna Potter : Элис, знаешь, ты удивительная. Я тебя сегодня узнала совсем с другой стороны. Лили с улыбкой и сияющими глазами посмотрела на Лис. Странно было видеть Элис Суттенлей в растерянности и Лили Поттер, которая, кажется, утихомирилась. Ведь скорее, должно было быть наоборот. Но вышло так, как вышло. Поразительно, что для того, чтобы научиться друг друга раскрывать, им пришлось вступить в самый настоящий поединок. Который шуточным назвать было никак нельзя, как со стороны Лис, так и со стороны Лил. Лили всё больше казалось, что её смутное, совершенно интуитивное предположение, которая подсказала ей вчерашняя наблюдательность, находило всё большее подтверждение. Хотя поверить в это было также сложно, как в то, что она, Лили, получит по ЗОТИ превосходно. Ага, а потом Картер встанет со своего места и предложит Лил провести вместо него урок - забавнее некуда. Но вдруг? Вель Лис ясно дала понять - что может значить - улечана врагом? На врага Лис мог претендовать только один единственный человек во всём Хогвартсе. И Лили готова была поклястся, что этот самый человек терялся в присуствии Лис так, что начинал вести себя разительно кардинальным от ожидаемого образом. И разве не Лили прекрасно знала того самого человека, чтобы это не утверждать? Но всё-таки, несмотря на эти явные совпадения, Лили, которая знала о своей особенности делать поспешные и неправильные выводы, не собиралась торопиться с утверждениями даже в своихыслях. Впрочем, что - что, а помогать, мягко говоря настойчиво, это она любила. Чего стоило одно её предложение к Стеф погостить у Поттеров? Но а теперь Лили, разглядвая Лис совершенно бесцеремонным и ласковым образом, погладила её ладонью по руке и уверенно дёрнула головой, - А то, что ты на меня можешь положиться, я сказала не зря - это не для красного словца, Лис. И с озорством подмигнула девушке. Конечно, это значило ни что иное, как то, что весь их разговор останется между ними и не под какими пытками Лил не выдаст ни слова, сказанного Элис. Но это было не всё. Если Лис попросит её о какой-то более конкретной поддержке, например, узнать что-нибудь у её милого врага, Лили, пожалуй, и не откажет! Лис поражала воображение Лили и будоражила его до неузнаваемости. Ещё бы - та самая девушка, которую некоторые откровенно побаивались, на признание Лили о жалости к Реддлу не стала её ругать, а наоборот назвала её чудом. И сейчас так трогательно краснела и признавалась ей в таком личном, а от этого ещё более ценном и дорогом. Лили не удержала эмоций и снова обняла Элис, но уже не так порывисто, а нежно, как только можно обнять родную сестру, мягко поглаживая её послушные шёлковые пряди пальцами. Лис, любому, кто будет с тобой рядом, невероятно повезёт. Никогда об этом не забывай. Ты девушка, рядом с которой не захочет оказаться только слепоглухонемой идиот!
Alice Jane Suttonley: – Лили, я очень надеюсь, что все это останется между нами, – тихо и робко попросила Лис. Она сама себя переставала узнавать. Таких интонаций в ее голосе не было уже очень давно. Даже с родителями на каникулах она перестала показывать свои истинные чувства, а тут, с этой девочкой все получалось как-то само собой. «Вот только не хватало, чтобы она из лучших побуждений решила поработать свахой», – мысленно ужаснулась Лис. Но у Лили, кажется, даже мысли такой не возникло. Она так искренне восхищалась – вот только чем конкретно, Элис никак не могла взять в толк. И что такого чудесного могла найти девочка в ней, лицемерке, по большему то счету? Ведь она даже не знает ее толком, не общались они до вчерашней драки и сегодняшней доверительной беседе. Откуда эта слепая вера в лучшее? Или это семейная черта? Элис обняла девочку в ответ на ее порыв, сильно, будто пытаясь уберечь это сокровище от всех бед на свете. Сердце болезненно сжалось, словно чувствуя какую-то еще не слишком определенную беду. А своей интуиции Лис привыкла доверять с детства. – Лил, на будущее, – тихо, предупреждающе произнесла Стен, – Твоя вера в лучшее в людях – хорошая черта, но будь осторожнее, пожалуйста. Она может привести тебя к беде. «Карты. Кофейную гущу. Руны. Что-нибудь, немедленно! Я должна понять, что ей грозит!». Этот ребенок за несколько минут разговора стал ей невероятно дорог, и мысль о том, что с ней может что-то случится, заставляла ее паниковать.
Lily Luna Potter : Останется, Лис, лопнуть мне на этом месте! Лили всегда была дерзкой девчонкой с несколько диковатыми манерами. Она всегда была открытой и могла говорить даже такие вещи, которые другие стеснялись высказывать вслух, но, с другой стороны, слишком уж бушевала и могла показаться откровенно хамоватой особой кому-то. Но только не Элис. Она не стала бы сейчас возмущаться, как Лис даже подумать могла, что у Лил хватит мозгов невовремя открыть рот! Она просто прекрасно осознавала, что для Лис это действительно было очень важно. Да ведь и не знала она Лили пока хорошо - а что и говорить - знала её, как невероятную болтушку. Но при этом Лили умела хранить секреты, она бы, пожалуй, не рассказала бы даже что-то о ведьме Валькирии, потому, что это шло вразрез с её принципами. Что уж говорить о Лис, к которой она испытывала ничем не прикрытую симпатию. Кто бы мог подумать, что всё может так разом встать с ног на голову? Что у Лили в душе родилось к этой девушке такое всепоглощающее тёплое чувство, что она готова была защитить её даже перед родными братьями! Разве такое бывает? Бывает, оказывается. Лил на самом деле росла в тепличных условиях. Её всегда оберегали, о ней всегда заботились и, быть может, она позволяла себе откровенные шалости, но знала, что если что-то случится, её непременно спасут или прикроют. А могла ли быть в этом уверена Элис? Она ведь была единственным ребёнком в семье да и не сказать, что слишком общительной. Впрочем - это не показатель. Часто именно не самые общительные люди на проверку сказываются самыми верными друзьями. Да, ты права, конечно...но Лис, мне кажется, что в каждом из нас есть что-то плохое, но есть и что-то хорошее, и даже про тех, кого нам настоятельно советуют остерегаться, я думаю также! Лили сказала всё это с жаром, сама поражаясь этой решимости, потому, как Лили была далеко не такой храброй, как о ней думали. У неё часто тряслись поджилки, и она даже не пыталась списать это на то, что была всё-таки девочкой, а не пацанкой, как всё время себя выставляла. Она улыбнулась Лис, представив, как кто-нибудь бы замер, как статуя, наткнувшись на них в библиотеке, решив, видимо, что они обе заколдованы и вообще угостили друг друга любовным напитком, причём явно случайно. Лили долго не выпускала Лис из объятий, ощущая, как бьётся её сердце и чувствую исходящее от неё тепло. Пусть Лис и старше Лили, но иногда и более старший девочки так всё усложняют! Влюбись в кого-нибудь Лили, всё было бы просто - ну да, конечно, она бы просто сбежала на северный полюс, вот и вся простота. Лили, наконец, выпустила Элис, положив руки на её плечи. Она за неё беспокоится? От этой мысли у Лили на глазах выступили слёзы умиления - Лис волнуется за неё даже после того, что вчера выкинула эта девчонка. Не Лис, а просто золото!
Alice Jane Suttonley: Когда Лили наконец надумала отстраниться, Элис торопливо разомкнула объятия и огляделась в поисках своей сумки. Не так уж часто к ней приходило такое яркое предчувствие будущего, но для составления более ясной картины ей все равно приходилось пользоваться подручными средствами типа карт или бархатного мешочка с рунами. Сейчас она почти физически ощущала потребность взять в руки старую потертую колоду. А это случалось не так часто. Растеряно мечущийся по секции взгляд упал на лицо Лили и замер. – Ты что, реветь удумала? – удивленно спросила Лис и смахнула выступившие на глазах девочки слезы, – С чего это? Сумка наконец нашлась. Под столом. Когда она успела ее туда спихнуть, Элис не знала. Пытаясь отыскать среди книг и пергамента нужное, Стен заговорщически посмотрела на Лил. – Хочешь, я тебе погадаю? Мало кто в школе знал об этом ее таланте, а Лис и не распространялась. Она не любила лишний раз вглядываться в еще не свершившееся без особых на то причин. И на прорицания Лис в свое время не записывалась, предпочтя им руны. Но если у нее к чему-то и был врожденный талант, так это к ясновиденью.
Lily Luna Potter : Не знаю...так, наверное, бывает, когда находишь своего человека. А ты прямо своя в доску! Представляешь, сказал бы нам кто-нибудь вчера, что мы будем сегодня обниматься! Лили с энтузиазмом смотрела на Элис. Она действительно сейчас ощущало что-то доселе неизвестное. Может быть, они были дороги друг другу в прошлых жизнях? И теперь подсознательно узнали друг друга? Это было необъяснимо нормальным языком. как и то, почему лицо Элис сейчас выражало смятение - словно что-то случилось. Лил вопросительно взглянула на Лис, но та опередила ей со словами, - Ух ты, не знала, что ты умеешь гадать, Лис! Это так сложно..ну ты даёшь! Лили подобрала выпавшие на пол из сумки учебники Лис и аккуратно сложила на стол, причём её собственные книги остались лежать в хаотичном беспорядке - такая уж была Лили - она, несмотря на то, что очень не любила, когда ей пытаются сопротивляться и пёрла напролом в лучших традициях танка, редко задумывалась о собственном благе, в чём бы оно не выражалось. Признание Элис потрясло её до самых глубин подсознания - ещё бы - всё, что было связанно с окутанным туманом будущим, прошлым и вообще было недоступно большинству студентов, почему-то это давалось особенно тяжело и требовало иметь определённую предрасположенность - и не сказать, что в семье Поттеров этот талант был как-то особенно развит. Лили провела рукой по пыльному столу, который они обе выбрали, наверное, именно потому, что он казался на редкость заброшенным, и они никак не думали оказаться здесь застигнутыми врасплох. Пару секунд она делала вид, что сосредоточенно рассматривает пылинку на пальце и усиленно крутила извилинами. Хочу! Лили терзали смутные сомнения, стоит ли им заниматься гаданием, потому, что она прекрасно понимала, что может так случиться, что Элис увидит там что-то, о чём пока не знал никто, кроме Веллингтона, да и то, если бы он не застал её за использованием непростительного заклинания, не знал бы и он. Но Лили решительно тряхнула головой, в знак согласия. Почему? Просто они с Элис словно избирали более мягкие пути - Лис признавалась через цитаты, оставляя Лилс пространство для рассуждений, а Лил давала Лис возможность узнать что-то, о чём говорить не было сил, через гадание. Кто знает, что откроют карты судьбы Элис о Лил? Но что бы там не было - это всё же судьба. И почему-то Лили казалось, что и Элис её не выдаст, что бы там не было. Кто знает, быть может, Элис увидит в её судьбе и какое-нибудь предостережение? Сердце Лил замкрло и вдруг бешено стукнуло. Кто знает?
Alice Jane Suttonley: Элис замерла в ожидании ответа, уже нащупав на дне сумки колоду карт. Гадать на другого человека – пустяк, безделица, забава. Но Лис намеревалась сунутся куда глубже простого гадания. Она хотела заглянуть в чужую жизнь, в прошлое и будущее Лили Поттер. С самыми благими намереньями, конечно, но ими сами знаете куда дорого вымощена. Поэтому ей позарез нужно было разрешения Лил. А та тянула, будто чего-то опасалась. Но все таки решительно тряхнула головой, соглашаясь. И Стен с вздохом облегчения вытащила, наконец, колоду. Карты с тихим шорохом мелькали в ее руках, пока она мысленно нашептывала им: «Лили Поттер». Потом колода разделилась на четыре равные стопки – по числу букв имени… потом на три… две… Элис улыбнулась девочке и поднесла снова объединившиеся в единую колоду карты к губам. Карты одна за другой ложились на стол, открывая лис обрывочные образы из жизни Лили. Червовый туз – домашний уют, запах пирога бабушки и стук двери, оповещающий об возвращении отца. Один за другим два черных короля – Ал и Джеймс, выпавшая за ними червовая девятка – почти бесконечная, полная нежности привязанность Лил к братьям. Шестерка пик – долгожданное письмо и уносящий девочку в Хогвартс алый поезд… И много, много еще. До трех карт в середине колоды, обозначающих сегодняшний день. – Лил, видишь бубновую даму? Это ты. А эти две карты – то, что с тобой сегодня приключилось. Бубновая десятка означает, что ты недавно составила какие-то далеко идущие планы на будущее, а пиковый туз – не что иное, как запланированная тобой вечеринка. Лис задержала пристальный взгляд на десятке. Какие бы надежды и планы не возникли сегодня у маленькой Поттер, ни к чему хорошему они не вели, это Лис чувствовала. Выложив три карты в центр стола, Стен снова перетасовала колоду. Начиналось самое сложное. Поверх открытых трех легли еще девять карт. Элис закусила губу, изучая рисунок. Настоящее было вполне предсказуемо. Трефовая дама, которой являлась сама Стен, бубновая восьмерка, обозначающая их беседу, и трефовая десятка. Элис слегка улыбнулась. Ну да, верно, она же помогла Лил с домашней работой, так что выгода от их встречи тоже была. С будущим все тоже понятно. Легшие поверх туза семерка и восьмерка червей обозначали встречи и беседы, а легшая рядом семерка пик, вторя сулящей веселый праздник старшей карте, обещала веселье и поход в гости. В Хогсмид то есть. А вот прошлое. Червовый король, трефовый туз и семерка бубен. Разговор со взрослым мужчиной, положивший начало серьезному делу, связанному с учебой. Тайное знание, которое Лил решилась принять из рук мужчины. Это был не преподаватель, любого профессора Элис опознала бы даже в безликой картонке. И этот червонный король ей не нравился. Она торопливо объяснила расклад Лили, умолчав о своих смутных подозрениях. И снова смешала карты для последнего расклада, который определял перспективы далекого будущего. И замерла, в испуге глядя на выпавшую черную тройку карт. – Лили, не связывайся с тем человеком, – тихо попросила она. Семерка пик. Огорчения, которые приносят слезы и горе Десятка пик – крушение всех планов и несбывшиеся надежды. Туз пик с направленным вниз острием – предвестник сокрушительного удара судьбы.
полная версия страницы