Форум » «Ларец со сказками» » [6.01.2023 г.] И встретилась вода с огнём. » Ответить
[6.01.2023 г.] И встретилась вода с огнём.
Storyteller: Желаемое название темы: И встретилась вода с огнём. Время действия: 6 января. Место действия и его примерное описание: Один из коридоров и дальше - куда занесёт. Действующие лица: Хельга Шидловская и Нильс Нотт. Ситуация: одна из студенток, прибывших на турнир, немного припозднилось. но при этом ещё и умудрилась из всех приветливых учеников наткнуться на одного из братьев Ноттов. /ЭПИЗОД ЗАВЕРШЕН/
Ответов - 24, стр:
1 2 All
Alice Jane Suttonley: Давящая темнота накатывала волнами, душа и лишая сил сопротивлятся. Крики, вспышки заклятий, паника... И над всем этим холодный смех того, чье имя навсегда врезалось в магическую историю незарастающим шрамом. Потом все стихает, и остается только смутно знакомое лицо с пустыми мертвыми глазами, да Черная метка в небе над замком... Лис порывисто села в постели и судоложно оглянулась. Сорвала отгораживающую ее от света свечи штору, гадая, кто так ей удружил. В последнее время сон в темноте становился изрядной проверкой нервов. Это был далеко не первый недобрый сон, но пока - самый четкий. А значит - близкий... И это пугало еще сильнее. Спать больше не хотелось. Девушка запахнулась в халат и тихо, чтобы не разбудить соседку, взяла с тумбочки книгу и спустилась в гостинную. Которая так же была не пуста, на ее удивление. - Нильс? - шепотом позвола Элис друга, с удивлением глядя на мирно спящую на диване девушку, - Ты нянькой нанялся или телохранителем? Кто это?
Niels Martin Nott: И тебе - спокойной. Сладких снов, принцесса на горошине. Эту фразу Нильс сказал, выдавив из себя просто реккордное количество ехидства. И, демонстративно повернув лицо в сторону и не смотрела в сторону девушки, пока та не заснула - ну или, по крайней мере, сделала вид. Да нет, вон как расслабила лицо, которое упорно пыталась при нём держать - он слегка прищурился, чтобы разглядеть её выражение через тьму - хм, такая милая. Без всего этого своего несокрушимого спокойствия, без своих защитных реакций - которые, безусловно, тоже были ей присущи, просто выражала она их иначе, она смотрелась как-то трогательно и беззащитно. И Нилу это нравилось. Потому, что девчонки так любят набивать себе цену, иногда даже сами этого не замечая, и даже не подозревают, что очень часто парни с первого же взгляда натягивают на них невидимые ценники. А её почему-то оценивать не хотелось. Есть девушки, на которых просто хочется смотреть. И он смотрел. Хотя, конечно, следовало бы позаботиться о себе. Что скажет Дар, когда его братца вышибут из школы, интересно? Нил даже хмыкнул - ради того, чтобы увидеть лицо братца в этот момент, стоило родиться на свет и вообще всё это затеять. А Хельга так забавно кутается в одеяло, бессознательно, наверное. Нил даже едва заметно улыбнулся, позволив наконец своим губам отдохнуть от премезейшей улыбки, которую обычно он считал верхом соблазнительности и приветливости. Чтобы отвлечь себя от совершенно несвойственных ему - а потому явно ненужных - мыслей, Нильс было потянулся за какой-то газетой, валяющейся на тумбочке, даже не подумав, что вообще-то света нет. Как тут спасительно скрипнула ступень, заставив его обернуться и увидеть чёрный контур фигуры, вырисованный лунным светом, проливающемся сквозь окно. Так, Стен услышала его призывы - ну телепатка, не иначе. Он был так доволен её появлением, что даже позволил себе проявить любезность и церемонно подать ей руку, когда она сходила с последней ступени. Стен в халате, а Нильс корчит из себя джентельмена - не хохма ли. Хотя Скорп, наверняка, сейчас бы апплодировал ему стоя. Нильс не удержался от своей ухмылочки, жестом приглашая Стен скрасить его диванное уединение, поиграв бровями и вновь усмехнувшись. Уже более расслабленно. Он наклонился к уху Стен, чтобы не менее тихо ответить на её явно живой интерес, - Да нет, я скорее готовлюсь к роли школьного смотрителя. Вот решил Филча подсидеть. Потому, что после сегодняшнего насыщенного дня мне ничего другого не останется, по всей видимости. Нильс сетовал Стен как-то совершенно безболезненно, даже с некоторым энтузиазмом. Он ведь в сущности никогда не прекращал эту гонку со школьным руководством - начиная с самого первого года обучения - что случится раньше - он закончит эту школу или его нафиг вышибут безо всяких характеристик. И сказать, что он так уж сильно дорожил своей учёбой в Хогвартс было бы неправдой. Он найдёт себе приминение ой как много где. Так что обескуражить его даже исключением было бы непросто. Нил упорно делал вид, что проигнорировал последний вопрос Стен, но та смотрела так, что ему ничего не оставалось, как закатить глаза и слегка откашляться. А это Хельга. Вроде бы. Она просто при виде меня потеряла сознание - ну, сама понимаешь, разве можно тут устоять? Ну мне ничего не оставалось, как проявить себя, как истиный рыцарь, разве что без доспехов. Да уж - что-что, а рассказать историю по-человечески он не способен. Ну это же просто скучно. Гораздо лучше поерничать, причём даже в беседе с лучшей подругой. Особенно - в беседе с ней. Слава Мерлину, Нотт хоть избежал такого позора, что Стен не видела, какие с ним метаморфозы творились в коридорах, пока они сюда брели - точно бы решила, что у него что-то случилось. Хотя, судя по явно смятённому и не самому радужному настроению девушки, случилось как раз у неё. Нильс внимательно посмотрел на Стен, смахивая с лица своё привычное ленивое выражение. На лице Нотта отразилось даже нечто, отдалённо напоминающее озабоченность. Он всегда бы таким. И Стен это знала. Стен, на тебе лица нет, в курсе? Я тебя слушаю. Он всегда очень тонко чувствовал перемены её настроения, словно лечащий врач её души, если такое применение вообще можно отнести к этому парню. Так что говорить ему, что всё отлично или отмахиваться было просто бессмысленно. Он очень редко задавал риторические вопросы и этот явно не относился к таковым. Он покосился краем глаза на Хельгу, которая так очаровательно свернулась. Да просто прирождённая модель. Она что, специально так устроилась, чтобы на неё падал свет, как на актрису на подмостках? В то время как Стен напротив скрылась в темноте, сидя рядом с ним. Но в то же время отчаянно искала глазами свет. Пусть даже мертвенно - бледной луны.
Alice Jane Suttonley: - Вот уж не думала, что работа завхоза предел твоих мечтаний, - тихо хмыкнула Лис, присаживаясь в кресло. Черт, даже свечу не зажжешь... Девушка вытащила из кармана палочку, легким взмахом разожгла в камине огонь. И спрятала руку в карман до того, как Нильс успел заметить бьющую ее мелкую дрожь. - А если серьезно, Март? Рыцарь из тебя как из меня балерина, так что рассказывай. Обещаю, уши драть не буду. И наорать не получится, так что боятся тебе нечего... Взгляд старосты остановился на лице спящей девушки. Хельга... В голове Стен прокручивались данные по учасникам турнира, пока наконец не остановились на нужном пункте. - Ольга Шидловская? Ага, значит у нас все-таки два учасника из России... - девушка пристально посмотрела на Нотта, - Нильс, зачем ты притащил ее сюда? Ты же вроде знаешь, где комнаты учасников Турнира? Его вопрос девушка предпочла проигнорировать - распространятся о мучающих ее снах не входило в планы Элис.
Niels Martin Nott: Да вот такой уж я непредсказуемый, что тут сделаешь. Хмыкнул Нотт в тон лучшей подруге. Да уж, непредсказуемый, блин. Хотя, несмотря на его сарказм, в каком-то мысле это было правдой - ну разве можно было представить себе Нотта, у которого была лучшая подруга? Он даже как-то на вопрос Дара, какого чёрта тогда они не встречаются уж до кучи, очень серьёзно задумался и ответил. Что он вообще парень ветренный и очень часто Нильса можно было заметить воркующим с парой, а то и тройкой девчонок. Еу нравилось играть с ними, играть с их чувствами и мечтами и ещё больше нравилось разбивать их и сильно обламывать. Для него в порядке вещей было встречаться с двумя девчонками одновременно - правда, в последнее время он устал от всего этого круговорота и временно самоустранился из этого спорта, достали его все эти женские капризы хуже редьки горькой. Так вот, что же до Стен, то между ней и отношениями с ней стояла огромная пропасть - Нотт её уважал. Смейтесь сколько угодно, но для него это было немалой проблемой. Он её уважал, он любил говорить с ней и больше, чем о чём-то низменном и приземлённом с ней он задумывался о душе. Она определённо была мила сердцу Нотта, но между дружбой и чем-то большим, он выбирал дружбу. А в последнее время всё больше стал привыкать к этой мысли- он уже не видел в Стен своего парня, но при этом она была человеком, которому он мог полностью доверять, как себе. Она слишком хорошо знала его, слишком много знала о нём, и он слишком пустил её в свою душу, чтобы между ними могло что-то измениться. Патологично, но они стали друг другу слишком близки, чтобы даже задумываться об отношениях. Да и слишком уж он перед ней раскрылся, слишком она не оставила ему возможности играться, как кот с маленькой мышкой и слишком была самодостаточна. Слишком он был с ней открытым, чтобы что-то вдруг изменилось. Ему же хотелось охоты. Зря ты так, Стен. Если бы ты не была волшебницей, то из тебя бы получилась классная балерина. Когда я смотрел одну киношку о балете, даже подумал, что ты смотрелась бы там куда органичнее, чем та главная героиня. А уж на сцене тем более. Нильс едва улыбнулся, от внимания парня совсем не укрылся тот факт, что Стен всё - таки не хватает осмещённости, как воздуха. Он не был туповатым романтиком, который решил бы, что она тут решила устроить ему интимную остановку. Когда Стен включала свет, это значило, что ей темно. Или что хочет рассмотреть девушку на диване издалека, чтобы её не будить. Это же Стен, и он хорошо её знает. Нильс Мартин Нотт тоже не разбрасывался комплиментами, он вообще их не делал. И сейчас взгляд его прокатился по ножкам Стен, задержавшись на её стопах. Никакой пошлости - просто правда он думает, что из неё вышла бы отличная балерина, которая и носками ног и выражением лица сумела бы передать эмоции танца. Однако, уже в следующую секунду, Нотт чуть глумливо подоткнул Стен в бок и приглушённо гоготнул - уж с чем-с чем, а с её координацией только в танцовщицы. Из России, гооворишь? Ольга Шилд...чёрт, как ты умудряешься так на раз запомнать русские фамилии? Шид-лов-ская...занятно. Так вот откуда этот её сомпотичный акцент. А знаешь, девчонка то - не промах. Я так хотел её напугать, но может статься, что она сама меня напугала. Да уж, только Стен он мог в таком признаться, пожалуй, хотя даже сам от себя не ожидал такой откровенности. Если Дар греет уши и на сей раз, Нотт точно кинется убивать братца, потому, что меньше всего ему хотелось, чтобы его близнец, его отражение, увидел его таким растерянным и вообще слегка потерянным для общества. С братом он всегда оставался сильным, в своём репертуаре, Ноттом для мозга костей. Хотя, случись что-то стоящее, что-то серьёзное, брат не мог не понимать, что Нильс будет тем, кто подставит ему плечо. Главное держать ужо востро - можно же мимо плеча промахнуться и со всей дури впечататься лицом в стену рядом - они всё же были с червинкой и не могли друг друга ею не баловать. Нильс со Стен мог не прикрываться своими защитными масками и не выпускать ядовитые иглы - и если уж он говорил, что ему сложно произносить русские имена, то это было действительно так. Со Стен он мог быть каким-то другим, как она думала, настоящим. А Мартин и сам не знал, какой он - настоящий. Или же вообще фальшивый насквозь. Он негромкой произнёс имя девчонки, смакуя его на языке. Вот уж кто дал ему простор для охоты по полной программе, он готов был ей рукоплекать. Даже Поттер со своими выкрутасами с новой стезёй магии не поразил его так, как это удалось сделать ей своими реакциями, которые были не похожи ни на чьи. Она не посылала его к Мерлину вместе с Морганой, задрав подбородок и удалившись от этого негодяя с чувством собственного достоинства, на которое тот посмел посягнуть. Она не орала, как последняя дура и не истерила, рыдая и умоляя его прекратить. Она оставалась спокойной и милой, хотя уж чего он не заметил в её лице, как только увидел там - в коридоре - так это какой-либо нежности. Её женственность лежала не на поверхности, она была где-то внутри, и её нужно было оттуда выуживать по ниточке - и ему это нравилось. А уж то, что скорее ей удалось подёргать его, словно марионетку, пусть и совсем недолго, вообще привело его в состояние замешательства. Вообще-то, обычно Нотта такое привело бы в состояние бешенства, и он из принципа бы сломал эту девчонку. А тут он был по-настоящему растерян. И ерничал, просто отсрочивая свой Стен ответ какого дьявола он притащил её сюда. Не потому, что ответ мог не понравиться ей. А потому, что этот ответ мог не понравиться ему. Ну и разве мог Нотт упустить возможность что-нибудь съязвить? Он не делал этого уже добрых пару минут, так что день не должен был быть прожит зря. Стен, разумеется, я притащил её сюда, чтобы жестоко надругаться, а потом спрятать её бездыханное тело здесь - всё равно в нашу гостиную мало кто когда заглядывает. А свои-то не выдадут. В его ехидных словах чувствовалась и та горечь, которая была свойственна их слизеринской братии. Слово изгои, прокажённые, находящиеся здесь на карантине. Они могли открыть свою гостиную нараспашку и вряд ли кто-то побежал к ним в гости. Хотя они уже давно никого не то, что не ждали, а не звали. Каждый думает, что они не заслуживают внимания, не подозревая, что вовсе не каждый достоинт переступить этот благородный порог. Достаточно было оглядеть убранство вокруг - всё это говорило о моще и славе, к сожалению, былой. Но - Нотт был уверен - и грядущей. Но была ещё одна причина, по которой Нильс воздерживался от дальнейшего рассказа. Он пристально перевёл взгляд с огня, на который можно было смотреть вечность, на Стен, перехватив её руку, покрывшуюся странной для теперь тёмплого помещения дрожью, краем глаза ставя себе галочку, что принцесса на горошине тем временем немного перестала кутаться. Огонь, видимо, развеселил её сон. Нотт же железным тоном продолжил, напрочь игнорируя попытки Элис умолчать о том, что терзало её. Я скажу тебе, что случилось, Стен. Только сначала я жду ответа на поставленный мной вопрос. Он слишком хорошо Стен знал, чтобы она могла позволить себе что-либо от неё скрывать. Чего не скажешь о Хельге из России. Он не знал о ней ничего, начиная о той стране, в которой она жила, покрытой для него налётом загадочности, и заканчивая теми мыслями, что явно витали в её голове, но он не мог сжать их в кулак и просканировать.
Alice Jane Suttonley: Лис только многозночительно фыркнула. Да, ей с ее грацией бегемота только в танцы... Или на дуэльную арену. Но теперь, после сегодняшней ночи, сомневатся в том, что онатам забыла, не приходилось. Там - точка переворота, точка отсчета нового времени - времени паники и страха. Времени смерти. И ей судьбой предрешено не оставатся от этого в стороне... Лис невольно подалась ближе к огню, к свету и теплу. И тихо, немного горько засмеялась. - О, в этом весь ты... Но похоже она сумеа дать тебе отпор, раз еще жива да и спит под твоим одеялом. Но тут Нильс сжелал то, чего девушка от него не ожидала - схватил ее за руку, все еще мелко дрожащую, и пристально посмотрел на исказившееся удивлениес, испугом и злостью лицо. - Нильс Мартин Нотт, ты лезешь не в свое дело, - прошипела Лис как рассерженая кошка. Пламя камина дрогнуло, разбросав по стенам ворох теней. Дышание Стен сбилось, она расширившимися глазами посмотрела куда-то за спину Нильсу и что-то тихо прошептала. Потом с остервенением вырвала руку из ладони друга и сжала голову ладонями.
Niels Martin Nott: Тихий смех пробил его слух так, словно многократно увеличенный в звучании. Нил дал улыбке растечься по лицу - всё-таки пробрало. Да уж, он знал, как расшевелить Стен, это точно. И, чуть подавшись вперёд, чтобы говорить негромко, а Лис слышала его лучше, ухмыльнуться. Странная ты, Стен - если уж она спит под моим одеялом, должны направшиваться выводы, что если она мне что и дала, что уж точно не отпор. Да, пошлости у Нотты было не отнять. Особенно, когда речь касалась этой принцессы на горошине. Он словно даже сонную и спящую пытался её как-то подколоть, поддеть, только бы увидеть смятение, которого сейчас не будет по причине хотя бы той, что она сейчас мирно посавает в кроватки. И совершенно его не побаивается. Даже Стен и та знала, что в какие-то моменты Нотт мог быть откровенно опасен - в особенности с незнакомыми и неизведанными ещё людьми, это могло граничить с жестокостью. А Хельгу, казалось, это нисколько не занимало. Она и не думала читать ему нотации и просто задумчиво бросила "милый". Нил не был хамом на самом деле, он просто позволял себе не следить за словами, когда считал нужным. Но это было показное, потому, что если где в нём и скрывался разврат, то уж точно не в этой области. Он был переполнен скорее развратом душевным, так же как его брат. Он бросил такой холодный взгляд на играющий в камине огонь, что если бы тот мог, то точно бы потух. Почему-то долгое время никому не приходило в голову спросить их с Даром - почему? Отвего вы такие, парни. А теперь им уже всё равно. Они настолько озлобились и закрылись от мира, что, казалось, пути назад нет. Но Стен не надо об этом тревожиться. Нильс перевёл задумчивый взгляд на фигуру спящей Хельги, на которую мерцающий огонь бросал свои причудливые тени. Устала. Почему-то эта мысль вызвала у него не привычную самоуверенную ухмылку, а её жалкое подобие. Нотт даже обозлился, ощущая сейчас себя не горным орлом, а каким-то взмокшим воробьём нахохленным. Он решительно оторвал взгляд от девушки - она почему-то действовала на него совершенно разрушительно и вытягивала из него такие мысли, о которых он и думать забыл. Стен же обычно одним своим видом возвращала его в свою привычную Ноттовскую норму - так странно, по идее, учитывая нравы обеих, всё должно было быть наоборт. У них же всё, не как у людей. И всё же сегодня со Стен творилась какая-то околесица. Она так нервно отдёрнула руку от Нила, словно тот мог там что-то нащупать, что-то, что залегло глубоко в душевной впадине, которая пожирала девушку изнутри. А затем и вовсе сжала голову ладонями, отображая как миним три эмоции, уж никак не свойственный старосте школы в её бесподобном лице - испуг, агрессию и безысходность. Парнь мягко, подобно леопарду, сполз с дивана и присел перед Стен на корточки, мягко, но властно отрывая её руки от лица и крепко удеривая в своих ладонях, заставляя посмотреть в глаза. Стен...тихо. Успокойся. В таких случаях обычно порят всякую фигню из серии "не беспокойся, всё будет путём". Не будет. Так что если хочешь, можешь порыдать мне на плече. Если плечо не утраивает - могу дать подушку и даже отвернуться, пока ты в неё выплачешься. Но только не грузись так. Он улыбнулся спокойной улыбкой, протянув одну руку и проведя по её немного растрёпанным ожесточённой хваткой её же рук волосам, просто пригладив пряди и вновь взяв её за руку. Всем своим обликом Нил выражал ту несокрушимую невозмутимость, которая была незаменима в военные годы. Он не говорил пафосных фраз типа у тебя есть я, я тебя в обиду не дам - она это знала и так. Да Стен и сама кого хочешь обидит - и сейчас совершенно не обязана держать себя в руках. Она часто видела его срывы. Она редко срывалась, но и он, бывало, её успокаивал. Всё нормально. Они - свои люди и могут позволить себе не скрывать настоящие эмоции за глянцем улыбок и в поддельном веселье. Не хочет говорить - пусть. Это её право. А его право - спрашивать и всё также быть её лучшим другом. Ты часом не из-за вчерашнего? Этот вопрос был скорее отвлекающим, отбрасывающим её мысли на их вчерашний пир во время чумы. Уж Нилу то не помнить, как веселилась вчера Стен, поддавшись очарованию их спектакля, также как и он, фактически, наплевав на этих пожирателей. Вчера она была игривая и даже по-своему новая. Так что он прекрасно знал, что до Стен всё не доходит через сто лет, чтобы она, покрутившись ночью без снова, вдруг резко всё осмыслила и загрузилась, словно наспех испорченная программа. Это не про неё. Тем более, совсем недавно он видел, как Стен сладко спала в своей кровати, и ничто не предвещало бури. Так что Нил был уверен, что если дело в чём и есть, то точно не во вчерашнем приключении. Буря..ветер. Странно, что он об этом вспомнил. Джеймс Сириус Поттер. А он, мятежный, просит бури, как будто в буре есть покой (с) Про него? Или про Нила. Да уж, меньше всего Нотт ожидал, чтокогда-либо будет сопоставлять себя с Поттером иначе, как в бою. Но, тем не менее, речь сейчас не о нём. Вроде как.
Alice Jane Suttonley: Ее глаза были прикованы к танцующему в камине огню, будто его свет был единственным островком безопасности и здравого смысла. Но видела она будто впечатавшуюся в мозг картину в зеленом убранстве смерти - собранное и решительное лицо Нильса и застывшую за ее спиной фигуру в небесно голубой-мантии. - Марти, пожалуйста... Непонятно было, о чем просит Элис - о том, чтобы он оставил ее одну или наборот, остался рядом, чтобы молчал или говорил без умолку, чтобы не слушал или чтобы ловил каждое слово... Этой мольбе было суждено остатся незаконченой. Потому что пришла пока прозвучать совсем другим словам. Голову пронзила острая боль, а в глазах помутнело. Элис будто со стороны слыаласвой тихий, срывающийся шепот. Мир затопит тьма, а единственным светом останется дарующий смерть. И останется лишь надежда осколками голубого неба и кровь, пролитая за будущее... И разобьется мир под ударами третьй войны на три стороны, и рухнут былые символы, и бессильным станет былое оружие, и разобьются чаянья о древние стены. Медленно, как пробуждаясь от кошмарного сна, Лис дернулась и схватила Нильса за руки и медленно опустила голову ему на плецо. - Прошу, не заставляй меня обьяснять. Я сама мало что понимаю... Лучше бы осталась в спальне...
Niels Martin Nott: Нил, чуть развернув голову, упорно просверлил взглядом Хельгу, всем своим видом показывая и себя убеждая, что он просто проверяет не слышит ли она их разговор, а сам поражаясь, что даже сон у неё, не как у людей. Если бы него вот так откровенно пялились посреди ночи, он бы не то, что в кровати, он бы в гробу перевернулся. А её всё нипочём. Говорят, обычно вот так спят люди просто с младенчески-чистой совестью. Но как-то не верилось в то, что говорят, он всегда делал выводы только сам. Он вернул глаза на место, уставившись на Стен, которая на сей раз пребывала в самой что ни на есть прострации и явно видела что-то ещё помимо него, так, что хотелось поводить ладонью перед её глазами или же посветить светом в зрачки. Я никогда не заставлял тебя, Стен. Думаешь, сейчас другой случай? И тут....ого, что назвается. Ого. И ещё раз ого. Нильс не был совсем уж ошарашен тем, что сейчас произошло в этой комнате - он всегда знал, как сильна была Стен в предсказаниях, а учитывая то, что что-то сильное и тёмное надвигалось на них, набирая обороты, чего-то в таком духе следовало ожидать. Он очень внимательно выслушал её речь не своим голосом будто бы, хотя весь его вид говорил о несобранности, впечатление было обманчивым. Лис схватила его за руки и совершенно измотанная опустила голову на плечо. Нотт просто чмокнул её в макушку, даже как-то по братски. Ему казалось, в этот момент, что если Лис оторвёт от него свою голову, её шея просто не выдержит - такой тяжёлой она казалась. Нил, мягко высвободив руки, без своего обычного напора обнял подругу, едва коснувшись пальцами её волос. Меня волнует только одно на данный момент. Учитывая маниакальную склонность Нильса пошлить, можно было принять его фразу за чистую монету. Что волнует его правда только Это самое. Но он говорил о другом, и несмотря на лёгкую насмешливую улыбку, которой он просто не мог не приперчить своё лицо, продолжил он вполне серьёзно, властно и с напором заглянув в её глаза - В последнее время ты не высыпаешься вообще. Так что если мне придётся тебя заколдовать, чтобы ты как следует отдыхала, не сомневайся, я рискну здоровьем. А вот теперь было похоже, что парень шутил, но снова нет. Если надо будет, он хоть память её сотрёт, но она отдохнёт от всего этого. Вот такой он циничный даже в своей заботе. Нильс, с силой сжав ладони Лис, отпустил девушку и решительно поднялся на ноги, плюхнувшись на своё место и вновь размашисто закинув руки на спинку дивана. Он не стал тревожить и без того смятённые мысли Стен, скорее всего ей, измученной странными видениями, мало что хотелось обмоговывать, ей хотелось отдохнуть от этого, ей надо было отдохнуть, потому, что эта сила, которая всегда была в ней велика, эта невероятная способность чувствовать, иногда убивала её изнутри, и ей просто необходима была передышка. Да и, в конце концов, почему все упорно забывают, что Стен - юная девушка, которая тоже может бояться, расстраиваться, волноваться, почему все так привыкли к тому, что она сильная, словно сталь и сама кого хочешшь может призвать собраться, что принимают это как нечто должное и само собой разумеющееся? С Ноттом, как ни странно, она могла позволить себе быть слабой. Иногда. Мир затопит тьма, а единственным светом останется дарующий смерть. Дарующий смерть, кто бы это мог быть? Уж точно не тот, кто будет отдавать смерть за дару каждому, вне зависимости от его желания, в виде Лорда. Нет, речь об ином. Ком-то таком, кто сумеет сделать светлую сторону войны более жёсткой, отвечая злом на зло, но самому остаться от этого зла в стороне, не дав проникнуть в своё сознание. Кто не будет прикрываться благородными целями и ради того, чтобы не замарать свои холёные ручки по локоть в крови, не станет пропогандировать пацифизм, когда нужно действовать решительно. Есть ли такой индивид в этом мире? Нил задумчиво смотрел на огонь. Одно он знал точно, если и есть такой человек в этом мире, это не он. Потому, что Нильс чувствовал уже сейчас, что тёмная сторона для него представляет огромную опасность. И только то, что они с Даром с самого детства привыкли к зеркальному отражению, помогало ему также чётко удерживать равновесие и внутри. Но если он окунётся во всё это с головой, то проиграет битву с самим собой. И сила Нотта была в том, что он понимал это. И останется лишь надежда осколками голубого неба и кровь, пролитая за будущее... Эта часть оставалась для Нотта самой загадочной. Он вообще был любителем головоломок, устраивая соревнование на сей раз с самим собой. Вот только если они не разгадают это послание свыше, результат может быть очень плачевным. Детские игры кончились, Стен права. Почему-то очень сильно его зацепили эти осколки голубого неба, он пока не совсем понимал, почему именно, казалось, эта часть предсказания была двоольно размытой и отвлечённой и теребить её в подсознании смысла не было, а Нил никогда не тратил время на то, в чём не видел цели и идеи. Н почему-то перед глазами упорно стоял голубой цвет - не небо и не осколки. А просто абсолютная пустота и всё вокруг голубое. Что-то цепануло его в этом цвете, словно царапнув по руке и заставив задреждать внимание. И разобьется мир под ударами третьей войны на три стороны, и рухнут былые символы, и бессильным станет былое оружие, и разобьются чаянья о древние стены. Так, а это что могло бы значить? Нильс сосредоточенно вглядывался в огонь. Это была его стихий. Стихии? Нет, не то. Три стороны. Зло, добро и что-то среднее, не лежащее посрередине между ними, но что-то, чего раньше не было, чего раньше не придумало. И это будоражило его сознание, как всегда это делало число три. Ведь всегда интересно сделать так перетянуть это третье на себя. Он чуть заметно улыбнулся, кинув взгляд на двух девушек - даже в этой комнате их трое и можно объединить по совершенно разным признакам. Мальчики - девочки. Тогда Лис+Хельга и Нильс. Слизеринцы и иностраннка - Лис+Нильс и Хельга. Всегда можно найти варианты, чтобы слогаемые поменялись местами, правда в этой ситуации, например, ему труднее всего было найти вариант, при котором было бы Нильс+Хельга. А почему-то его хотелось искать. Но сейчас он должен думать не об этом - это ведь была некая метафора, которая может обрисовать и предстоящее военное положение и эти три стороны, если покрутить извилинами. Былые символы рухнут, они уже начали рушиться в лице Гарри Поттера, когда все медленно, но верно начали понимать, что он уже не тот Избранный, который закроет всех своим крылом и отдаст свою жизнь, потому, что жизнь его уже не стоит ничего, а былая отвага потухла в глазах. В такое мирное время оружие, которое должно было совершенствоваться, скорее приходило в упадок. И теперь, если случится беда, оно окажется безнадёжно устаревшим, не способным дать отпор. Нил с силой сжал переносицу. Где-то читал он о маггловских изобретениях, уничтоживших целый мир. Ядерное оружие. Что ж - учитывая, что ничего радостного им не светит, со счетов списывать ничего было нельзя. Он расслабленно откинулся на спинку дивана, продолжая сдерживать мимику лица, он не хотел, чтобы вся эта последовательная цепь рассуждения вновь выбила на нём хищное и предрещённое выражение. Сегодня ему нравилось быть просто задумчивым Марти.
Violette O'Shеа : Вайолетт с огромной неохотой приоткрыла глаза, когда кто-то неподалёку стал усиленно копошиться с явным намерением куда-то улизнуть - скрипнувший пол без лишних слов поведал об этом девушке, не обделённой наблюдательностью. Уж что что, а высматривать даже иголку в стоге сена она умела, чтобы потом этой самой иглой и ткнуть. Желательно в самое больное место. Разумеется, Вайолетт не собиралась упускать возможности подсмотреть за действиями той, что посмела оторвать её от сна (которым, надо признать, она и так себя не обделяла),а затем поделиться своими наблюдениями с тем, кто покажет нарушительнице покоя Вай почём фунт лиха. Но каково же было удивление девушки, когда она заметила, что за дверь, обрядившись в совершенно безвкусный халат, выскальзывала никто иная, как Суттенлей. Которую Дар, к слову, звал не иначе как Мисс Староста демонстративно вежливо. Вайолет хмыкнула - вот уж она обременять себя любезностями с этой занудой не собирается. Насколько поднявшись с кровати и нацепив на себя одежду, что спросонья было не так уж и просто, особенно запихнуть ноги в колготки, без которых не обходилась ни одна её зима, учитывая, какой провокационной длины юбки она иногда себе позволяла. А что ей? С такими то ножками. Это пусть Стен прячет свои, если ей так уж хочется. Просто зануда и всё тут. Вскоре девушка уже стояла на лестнице, жавшись к той части стены, что была прикрыта саваном тьмы, и с горящими глазами вслушивалась в приглушённый разговор Нильса Нотта и Стен. И что только нашёл он в этой зануде? - Не давече, как вчера - они пытались обмозговать это с Даром, но ни у одного из них не нашлось хотя бы мало - мальски нормального оправдания этому феномену. Впрочем, сейчас она, выбросив из головы любые отвлекающие её мысли, сосредоточилась на разговоре этих двоих, изо всех сил напрягая слух, чтобы, не дай Мерлин, не упустить ничего важного. Перемыть косточки Стен - от такого удовольствия она не откажется даже ради полноценного сна, хотя вообще Вайолетт терпеть не могла, если на утро у неё были синяки под глазами и кидалась делать себе всяческие расслабляющие маски вместо первых уроках, на которых обойдутся и без неё. Кто их просил делать так рано? Болваны. Однако, то, что услышала девушка далее, заставило её ошалело таращиться в стену, забывая даже дышать, только бы не оказаться обнаруженной. Мисс зануда словно вошла в какойто полутранс, который явно был знаком Вайолетт, не гнушающейся предсказаниями, так что словам Стен, которые та произнесла каким-то надтреснутым, не своим голосом, она поверила моментально. Такой голос не врал, он предрешал. Мир затопит тьма, а единственным светом останется дарующий смерть. И останется лишь надежда осколками голубого неба и кровь, пролитая за будущее... И разобьется мир под ударами третьй войны на три стороны, и рухнут былые символы, и бессильным станет былое оружие, и разобьются чаянья о древние стены. Пророчество - что может быть интереснее для сплетницы, отчаянно собирающей все самые шокирующие новости. Для неё это что вода для рыбы и что для наркомана дурь. Но это была поверхностная Вайолетт, которой она перед всеми и представлялась. Но Вайолетт, какой она знает только сама себя, ни за что не станет трепаться об этой новости. Не потому, что Вайла такая уж благородная, дудки - она просто прибережёт это как козырь, до лучших времён, когда сумеет продать эту новость по максимальной цене с наибольшей выгодой для себя, ненаглядной. Вайолетт даже воспряла духом. Она не упустила ничего из своего вида - в особенности то, что Элис Джей Суттенлей обладает даром провидения. Интересно, отчего она так упорно об этом молчит и совершенно не пытается выставить на уроках прорицания, словно ничего и нет. Вайолетт собиралась выведать это любыми допустимыми и недопустимыми способами, а сейчас просто крадучась, стараясь оставаться всё такой же незамеченной, направилась обратно в спальню, чтобы у Стен не возникло даже и мысли, что за ней могли наблюдать. Добравшись до места, Вайолетт, прикусив кончик одеяла, в который завернулась как кокон, коротко хихикнула, вспоминая, как Нотт суетился, разрываясь между своей обожаемой занудой и ещё чем-то (с того угла обозрения, который достался девушке, диван, как и спящую на нём Ольгу, видно не было). А жаль, такая новость была бы - любовный треугольник, не иначе. Вайолетт обожала такие штучки и особенно - провоцировать каждого из таких порочных кругов.
полная версия страницы