Форум » «Ларец со сказками» » [6.01.2023 г.] И встретилась вода с огнём. » Ответить
[6.01.2023 г.] И встретилась вода с огнём.
Storyteller: Желаемое название темы: И встретилась вода с огнём. Время действия: 6 января. Место действия и его примерное описание: Один из коридоров и дальше - куда занесёт. Действующие лица: Хельга Шидловская и Нильс Нотт. Ситуация: одна из студенток, прибывших на турнир, немного припозднилось. но при этом ещё и умудрилась из всех приветливых учеников наткнуться на одного из братьев Ноттов. /ЭПИЗОД ЗАВЕРШЕН/
Ответов - 24, стр:
1 2 All
Helga Shidlovska: Ольга очень любила снег. Он напоминал ей о том счастливом полузабытом времени, когда она умела смеяться и не боялась падать – потому что знала, что ее всегда поймают и помогут снова встать на ноги – и идти дальше. Снег – то, что прочно связывало девушку с маленьким городком Эсмеле, с самыми ранними и драгоценными воспоминаниями. Отец чертил на нем разные фигуры и знаки, гуляя с четырехлетней Олей, рассказывал сказки и легенды, услышанные у хантов и селькупов, или бегал вместе с ней по белому, ровному полотну, подхватывая каждый раз, как у нее заплетались ноги… Говорят, счастье для каждого человека выглядит по-разному. Для Ольги оно навсегда останется снежно-белым, как те счастливые и беззаботные дни. Девушка оторвала ладонь от холодного стекла и нехотя отвернулась от завораживающего танца снежинок за окном. Кто бы мог подумать, что воспоминания пробудит в ней метель в такой чужой Англии… Следовало признатся себе - Ольга все-таки заблудилась. Толи инструкции встретившего ее профессора перепутались в ее голове, толь замку было свойственно менятся в течении дня, но создавалось впечатление, что Оля не только не преблизилась, но скорее удалилась от пункта назначения - гостевых комнат учасников Турнира. И почему она не могла отправится в Хогвартс вместе с другими учениками Дурмстранга? С Софией Крам они, конечно, приятельницами не были, но вдвоем было бы проще... Ольга оглядела путой корридор и решительно уселась на подоконник с намереньем дождатся какого-нибудь ученика и узнать у него дорогу...
Niels Martin Nott: Нил, совершенно обалдевший от того, что в библиотеке фактически всё перевернулось с ног на голову, всё ещё не отошедший от того, что они с Поттером вообще разговаривали и о чём! - словно сомнамбула двигался в сторону слизеринской гостиной, чтобы как следует всё обдумать, оказавшись в привычной стихии и понять, что к чему и как вообще дальше быть. Кто бы мог подумать, что он, Нильс Мартин, который буквально вчера недвусмысленно наезжал на младшую девчонку Поттер и малохольного младшего Честертона, уже сегодня вовсю делился впечатлениями о своих открытий с Джеймсом Поттером, который вообще был у него на паршивом счету. А сегодня вот так запросто делился с ним теми откровениями, которые лежали вовсе не на поверхности, почувствовав в нём чуть ли не грёбанную родственную изобретательскую душу. Конечно, ничего серьёзного, просто у них общее дело, но всё же Поттер, безусловно, Нила занимал, и ему это определённо не нравилось. Или нравилось? Поттер нравился ему уже тем, что был настоящей скотиной. Какие бы там дифирамбы не пели ему окружающие, он умел быть настоящей свиньёй. Нильс ухмыльнулся своим мыслям. К Бэчлору же Нотт до сих пор относился довольно ровно, тихо радуясь, когда Поттер встравливал своего дружка в очередную неприятность и за что тот потом получал нагоняй. Стен, к слову, Дэвида вообще с трудом переваривала, но тут Нильс не разделял её энтузиазма, полушутя - получерьёзно говоря, что тот вроде как неплохой парень с большим потенциалом. Стен сверлила его недоверчивым взглядом, а Нотт хохотал. Но он ведь не врал всё равно - Стен, по крайней мере. Увлекаемый этими мыслями, Нотт сам не заметил, как впечатался куда-то. Так, судя по всему, явно не в статую, потому, что это живое тело даже слабо ойкнуло от неожиданности. Нильс же спокойно отстранился, обретая былую самоуверенность и скрестил на груди руки. Так и будешь путаться у меня под ногами или для разнообразия разуешь глаза? Девчонка. Ну конечно, девчонка. Кто ещё, как не они, умеют попадаться под горячую руку? Он тут думает о великих исследованиях, а она смотрит на него оленьим взглядом. Нильс чуть прищурился, чтобы получше разглядеть эти её оленьи глаза. Трогательная девочка. Обычно Нила это качество доводило до белого коления и там и подмывало его испортить любые зачатки чистой души, которая всплывала на поверхность. Ну разве можно отказать себе в удовольствии пройтись по душе грязными сапогами? Но эта девочка всё же отличалась от остальным какой-то своей нереальной отстранённостью. Ему даже показалось, что глаза её были грустными, словно она явно задумалась о чём-то своём. Хотя почему бы и нет? Каштановые волосы, уложенные в совершенно не свойственную для их моды причёску, замысловатой формы губы, интересная форма носа - Нил беззастенчиво разглядывал эту девчонку, словно сканируя её изнутри. Забавно. Что-что, а читать её он явно не мог. Обычно ему не составляло труда догадаться, о чём могла думать та или иная девица - потому, что мысли их вообще казались ему ограниченными - и дело было не в магии - не надо и волшебником быть, чтобы понять, что у них там на уме. Кроме Стен. И вот этой занятной девочки. Новенькая? Нильс чуть склонил голову набок, резко откинув взгляд куда-то в сторону, будто она совершенно перестала его интересовать. А что она ожидала? Что он рассыпется визвинениях? Неа, не его стиль. Кроме того, сегодня он и так был хорошим добрых полдня, так что лимит Нильса исчерпан. Он даже не удосужился спросить её имя - из вредности. А может быть просто почему-то не знал, как задать такой простой вопрос, который задавал сотню раз. Стен бы сейчас точно обвинила бы его в чёрствовати и невежестве - ведь перед ним явно стояла девочка из дружественной школы, судя хотя бы по форме. Ты, очевидно, надеешься найти кого-нибудь полюбезнее придурка вроде меня? Зря стараешься, никто с тобой возиться не будет, время, отведённое директрисой на милые улыбки вновь прибывшим истекло уже до каникул. Так что придётся довольствоваться мной. Нил, конечно, откровенно прикалывался. У них ведь в большинстве своём были очень дружелюбные ребята, которые бы приняли новенькую с распростёртыми объятиями, но ей не повезло натолкнуться на плохого парня. Или наоборот повезло. Нильс уверенным жестом руки предложил ей следовать за собой, прекрасно осознавая, что особенного выбора у неё не было - потеряться в извилистых коридорах не составляло труда, и это она ещё не знала, какой сюрприз мог приготовить заблудшим душам Филч или Пивз. Так что теперь они споро поднимались по винтовой лестнице, потому, что Нотт решил проявить чудеса добродетели и ответис её прямо в учительскую. Но, конечно, тут лестница решила внести свои коррективы и сменить направления. Нотт только хмыкнул, покосившийсь на девчонку, ненавязчиво интересуясь её реакцией. Сама судьба подвидывает ему шанс пошалить, и он его не упустит, потому, что лестница привела их не куда-нибудь, а на запретный этаж, туда, куда студентам был путь закрыт. Он же, подделываясь под джентельмена и даже не скрывая эту подделку, со взглядом Голума, так и говорящим "пусть только один - иди туда или обратно" "любезно" приоткрыл перед девушкой дверь, пропуская её вперёд во мрак открывшегося перед ними зала, который Нотт, в отличии от неё, знал как свои пять пальцев.
Helga Shidlovska: Когда кто-то из месных не притормаживая налетел на нее, Ольга тихо охнула от неожиданности и слегка отшатнулась. Удивленно возрилась на месного парня, который не только не счел нужным извинится, но даже что-то грубо рявкнул на своем наречии. Интересно, все англичане такие "вежливые"? И пресловутые британские джентльмены водятся только в легендах? Ольга только тихо взохнула, не отводя от парня изучающего взгляда - впрочем, как и он от нее. Не дать не взять два натуралиста... Следущий вопрос хогвартского ученика Ольга разобрала и кивнула. Интересно, а что он все это рассматривал, что не опознал дурмстрангской формы? Мнение об умственных способностях юноши складывалось не самое лучшее, что есть, то есть. Впрочем, как и о его манерах. От коментариев Ольга предпочла воздержатся, хотя сказать, что сюда едут не ради милых улыбок, а ради проверки боевых навыков, очень хотелось. Что-что, а напускная любезность, собственно, как и кричащая грубость сопровождающего, были ей безразличны. Она не долго думая последовала за парнем, не сильно беспокоясь, куда ее мог завести этот не слишком радушный местный. Амулет на шее оставался холодным, а значит серьезных опасностей Ольге не грозило. Правда она немного замешкалась на леснице - хоть и читала о такой особенности Хогвартса, как меняющие направление лесницы, но знать и чувствовать - разные вещи. Впрочем, ей было скорее интересно, чем страшно. У двери, в которую ее любезно пропускал парень, Ольга остановилась и недоверциво покосилась на сопровождающего - слишком уж темно было за порогом для обычного школьного корридора. Изучив хитрое лицо месного студента, Ольга ненадолго коснулась все еще молчащего амулета и все-таки шагнула в темноту - вот еще не хватало предстать трусихой в глазах этого парня. Зделав несколько шагов, девушка обернулась и, смерив сопровождающего еще одним оценивающим взглядом, с сильным акцентом, но на правильном английском спросила: - Ты всегда такой злой или только с незнакомыми?
Niels Martin Nott: Ух ты, а молчаливая и явно пытающаяся казаться немногословной с таким, как этот хам, девчонка решила что-то пропищать. Правда, на писк её голос похож не был, стоило отдать этому должное. Скорее. у неё был приятный тембр, который не резал ухо. Но Нил и без того был вышеблен из привычной колеи школьного несчастья сегодняшними посиделками в библиотеке, так что имел он право хотя бы немного выпустить пар? Он же не виноват, что вместо запланированной ссоры они с Поттером тихо-мирно сидели за книгами. Настолько мирно, что Нил, мечтавший рассказать Джею, как поиздевался над его сестрёнкой, резко передумал, впервые в жизни возжелая, чтобы Поттер всё же промолчала об этом инциденте. Не хотелось ему ссорится с Джеймсом после сегодняшнего почему-то. Так глупо. От этого у него аж зубы сводило. Поэтому всё, что оставалось Нотту, это привычно вызвереться, разумеется, с самой что ни на есть непробиваемой миной и даже не глядя в сторону новенькой, словно она была последней в этом замке, что могло бы его заинтересовать хотя бы на пару секунд. Но разве шёл бы он с ней, если бы всё это ему не было интересно? Вау, а ты, оказывается, умеешь разговаривать. Тебе это зачтётся. Кто сказал тебе, что я злой? Если твои наблюдения, гони их с позором поганой метлой. То же мне, проповедница свалилась на мою голову. Такого, признаться, со мной ещё не случалось. Он не добрый и не дружелюбный. Он резкий и грубый и с новенькими и со старенькими. Потому, что все так и мечтают ткнуть его в позор семьи Ноттов, так что он постоянно готов защищаться ещё до того, как на него нападают. Он вгрызётся любому в глотку, так что пусть опасаются. Он не бешеный, он продуманный и коварный, что гораздо хуже для этих всех. И для неё - в первых рядах. Хотя по сути она то как раз ничего ему не сделало - но это не мешало Нотту сделать что-нибудь ей. Так, на память, чтобы не забыла его. Нильс самодовольно хмыкнул, вновь приходя в чувство и обретая уверенность в том, что у него есть ещё шанс доказать себе самому, что он ещё не окончательно потерян для общества и всё тот же паршивец-Нотт. А не то будет беда и их с братом будут различать очень легко, потому, что тогда Дар точно займёт место короля подлостей единолично, не разделяя его больше с Нилом. А этого Марти допустить не мог. Да к тому же, он же не виноват, что эта девчонка так удачно подвернулась ему под руку и всем своим видом так и подмывает его сделать что-нибудь такое, чтобы о нём сказали потом "эх, Нильс, а мы думали ты начал было исправляться, но ты нас разочаровал". Что-что, а разочаровывать он умел, как никто. Тем временем, они с девчонкой двинулись внутрь тёмного помещения, которое петляло не хуже, чем коридоры, так что теперь у неё вряд ли появится шанс выбраться отсюда своими силами. Он нехорошо ухмыльнулся, стараясь развернуться так, чтобы она непременно это заметила - уж наблюдательности ей было не занимать. И тут Нильс краем глаза заметил, что она как-то странно себя ощупывала. Вряд ли она пришла в такой экстраз при виде его, что не могла удержать эмоции в узде, так что он хитро прищурился, между делом вновь ухмыльнувшись - а эта девочка не так проста, как кажется на первый взгляд - значит, у неё тоже есть штука вроде приспособлений, что связывали его самого с братом - близнецом. Он небрежно кивнул в сторону амулета и многозначительно, тоном, не предвещающего ничего хорошего - для неё - произнёс, - Интересно. Думаешь, он поможет тебе, если я захочу причинить тебе вред? Хочешь, проверим? Думаете, Нилу так отчаянно хотелось, чтобы она его утешила и сказала, мол, успокойся, ну сволочь ты, сволочь. Нет. Он просто хотел поиграть, не нужно переоценивать его добродетель. Нил резко прижал девчонку к стене, не давая возможности вывернуться, почти припечатав её таким образом и неторопливо, смакуя момент, элегантно вытащил из кармана волшебную палочку, приставив её к её щеке, проведя по ней вниз - к шее - и с силой вжав палочку в шею около лица, заставляя немного задрать подбородок. Так ему лучше видна была линия её скул. Ему это нравилось потому, что она безэмоциональна, а это Нила даже заводило чем-то. Только если девочка думает, что он собирается с ней шутить, то глубоко заблуждается. Если она так и будет стоять, как статуя, он непременно найдёт заклинание которое заставит её попрыгать. Забавно, не правда ли? И всё же он, как истиный джентельмен, предоставлял ей возможность сделать что-то такое, что поможет ей выкрутиться из не самого завидного положения. Он был уверен, что несмотря на всю показушную стихию тихони, она не привыкла, чтобы с ней обращались подобным образом. Темнота обволакивала и без того мрачное помещение, а скрип коридорых лестниц добавлял потустороннего звукового эффекта. Это было одним из самых малоприятных мест в замке, кроме, пожалуй, подвала. Почему же ему не взбрело в голову отвести её в тот же подвал и с невинным видом сказать, что это и есть комната для гостей? Ну Нильс давно не первачок, чтобы шутить вот так бездарно. Теперь у него шутки злобные и жестокие. Она ведь просто попала ему под горячую руку и не побоялась его разозлить - так что была виновата сама. Он с самым невозмутимым выражением ухмыльнулся ей прямо в лицо. Он не волновался, потому, что волноваться сегодня следовало ей.
Helga Shidlovska: Он дурак или придуривается? Ольга пытливо разглядывала парня, который не только не боится развязать международный инцедент, но и нагло нарывается на учасницу Турнира - а значит явно не простую соперницу. Но что-то в нем было... непривычное. И интрегующее. Он так отчаянно пытался быть сволочью, так бескомпромисно атакует, что не трудно догадатся, что это не что иное, как защитная реакция. Хотя степень его сволочизма это не умиляло. Даже в такой, несколько смущающей и не предвещающей ничего хорошего позе, чувствуя вжатую в шею палочку и холодный камень стены, Ольга оставалась на удивление спокойной. Отчасти потому, что амулет все еще оставался холодным, отчасти потому, что глядя на этого парня в серьезный исход не верилось. У него было что терять и слишком далеко он не зайдет. И все-таки... И все-таки ей отчаяно хотелось взбесить его еще больше. В отместку за получасовое блуждание по его долбаной школе, за несколько недель споров с матерью, которая отчаянно сопротивлялась ее участию в Турнире, за это унизительное положение... Ольга чуть улыбнулась, еле заметно, только уголками губ, чуть склонила голову, встречаясь взглядом с парнем. - А ты милый... И такой неловкий. Это почти не было издевкой - просто мысли, скользнувшие на язык. Осторожно высвободила левую руку, каснулась его щеки кончиками пальцев, медленно повела вверх, к растрепанным слегка волосам, все так же еле заметно улыбаясь и не разрывая зрительного контакта. И оставаясь паразительно спокойной для попавшей в такую ситуацию девушки...
Niels Martin Nott: И всё-таки её ледяное спокойствие выводило его навсегда так, что хотелось орать. Странно, он ведь был закалён практически идеальной выдержкой Дара. Но брат - это брат, это другое. А она...да никогда ещё с ним себя так не вели. Стен бы, пожалуй, могла, но у них была совершенно другая ситуация. Они слишком хорошо знали друг друга, чтобы ломать комедии и слишком давно, чтобы вот так обжиматься, меняя дружбу на нечто вообще непонятное. Нильс свободной рукой с силой провёл по своим волосам, откидывая их сильнее назад, чтобы они не падали на глаза. Снова вперил взгляд в эту девчонку с раздутым самомнением, уставившись ей куда-то пониже шеи. Только вовсе не на то, на что вы подумали! Он смотрел на амулет со своей иронично - равнодушной ухмылкой, на секунду могло показаться. что уже в следующую секунду он сорвёт его, но он только коснулся его кончиками пальцев, даже не задевая её кожу на шее - холодный. Забавно, очень забавно. Кривая усмешка на всё лицо. Он склонил к ней лицо значительно ближе, чтобы прошипеть так, чтобы она расслышала каждое так и смакуемое им слово. Не суди всех по своему образу и подобию. Нил выпалил это, как на исповеди, стараясь, разумеется, придать своему голосу как можно больше небрежности, что получилось неважно - растерянность, в которой он пребывал после таких неожиданных слов этой девчонки, никуда не девалась, как бы активно он не пытался её с себя скинуть. Так что фраза его получилось совершенно беззлобной, как бы он не старался, хотя ощутимо раздражённой. Ещё бы - эта девчонка одним своим словом сделала то, что не удалось сделать даже Поттеру своей победой над ним - стащила его броню и оставила безоружным. И тут она сделала то, что уж точно не стоило делать - прикоснулась к его щеке своей ладонью и, взметнув её выше, провела по его волосам. Да какого Мерлина? Вот уж чего Нил старался избегать лишний раз - так это прикосновений. Даже Стен, которую он постоянно так или иначе приобнимал в своей своевольной манере, могла заметить, что каких-то фривольностей он не позволял, причём, вовсе не потому, что она дала бы ему оплеуху. Просто Нотт был очень закрыт. Даже с девчонками, с которыми у него были какие-то короткометражные интрижки, он вёл себя немного странно. Он могл легко властно провести пальцами по подбородку намеченной подружки, потянуть её волосы, усмехаясь тому, что все эти подружки такие одинаковые и всем им нравится одно и то же. Мог сильнее сжать шею и притянуть к себе. Но стоило только какой-нибудь девчонке коснуться его лица, он начинал выходить из себя. Правда, это всегда его просто делалало нервным и раздражало. А сейчас почему-то оставляло совершенно беззащитной перед этой новенькой, которая оказалась гораздо более бойкой, чем он. Нил замер, как маленький мальчик, совершенно не зная, как реагировать на её выкрутас. Она, значит, решила его спровоцировать, вывести на реакцию, побить его же оружием. И ей это удалось в полной мере. Она уложила его на лопатки такой своей выходкой. Нил заглянул ей в глаза - а она смелая, не отводит взгляд и не боится его свинцового, так и ворочающихся по её лицу глаз. Разве можно так дразнить парня, который и без того не выглядит самым лучшим человеком на этой планете? Делать это с её стороны было очень неосмотрительно. Что сделал бы Нотт, будь на её месте какая-нибудь безмозглая девица, которые то и дело вздыхали, глядя ему вслед. Притянул бы к себе, поцеловал и забыл бы на следующий день, плюнув на то, значило бы это что-то для этой девчонки. Но она словно была другой. Какой-то особенной, не похожей на других. Он резко, словно опомнившись, выпадая из плена её глаз, в который она вот так наивно решила его затянуть, перехватил её запястье, сжав до боли и отодвинув от своего лица с силой, которой явно было значительно больше, чем следовало приложить. Его лицо выражало какую-то злость в перемешку с полной растерянностью. Некоторое время он просто молча пялился на неё, а потом с треском впечатал кулак совсем недалеко от её лица, прямо в стену, так остервенело, что расшиб костяшки своих пальцев. Но Нил этого не замечал и даже не потёр руку, только резко дёрнулся прочь от неё, повернувшись спиной и пару раз бессмысленно крутанув головой, в припадке яростного бессилия. Он сейчас напоминал быка с налитыми кровью глазами, которого поманили красной тряпкой, но который совершенно не знал, что с этой красной тряпкой делать. Твоё имя? Его голос, немного охрипший, раздался из темноты зала, отбившись о стены. Нил никогда не спрашивал того, на что не хотел услышать ответ. И до этого момента последнее, что интересовало его - имя этой девчонки. А вот теперь ему это вдруг стало интересно. Чем его цепанула эта её реакция? Наверное, это была какая-то смесь уверенной тактики. которую она самым наглым образом испробовала на нём, проявив тем самым немалую выдержку и даже долю ценичности, а с другой - наивной женственности, потому, что всё равно она была смущена их таким тесным соседством. Да, она выбила его из колеи, она практически заставила его посмотреть на себя со стороны и покраснеть. Но пусть не надеется, что Нильс не сможет придти в себя. Отлично, что она сейчас не могла видеть выражения его лица. Он, Нильс Мартин Нотт, гроза школы и даже самых отъявленных хулиганов, был сейчас словно маленький мальчик, который отчаянно не понимал, как ему быть в данный момент.
Helga Shidlovska: Ольга напряглась только на секунду - когда этот прикаснулся к ее амулету. В тот момент она с трудом удержалась, чтобы не вцепится ему в волосы. Но потом он убрал руку и наклонился ближе, так, что она ощутила его дыхание на коже. А вот слова заставили ее только сильнее усмехнутся. - Я просто говорю то, что вижу. Он опасен, каждая его черта просто кричала об этом. Но Ольга чувствовала, что сумела смешать его чувстваЕй было даже интересно, как он отреагирует, что предпримет. Насколько он ожидал такого поведения от своей жертвы, сможет ли продолжать свою жестокую шутку так, как запланировал. Не сможет. Что-то она умудрилась сделать такое, что сорвало все его бастионы самообладания. Девушка даже не вздрогнула, когда он ударил кулаком по стене в нескольких сантиметрах от ее лица. В отличии от него, выдержка Ольги за весь разговор поколебалась лишь на мгновенье. От его хватки наверняка останутся синяки. Ольга растерала запястье, краем глаза наблюдая за парнем. Боже, неужели я первая, кто сумела уложить эту зарвавшуюся скотину на лопатки? Парень вел себя как мальчишка, не знавший поражений и оттого неумеющий проигрывать. - Правилам приличия тебя не учили, - холодно заметила Ольга в ответ на его вопрос, - Мужчинам надлежит представлятся первыми. Впрочем, после произошедшего ждать от тебя даже элементарной вежливости глупо. Можешь звать меня Хельгой.
Niels Martin Nott: Жаль, Рождество уже прошло. А то бы я подарил тебе очки, если бы ты обещала вести себя плохо. Я ведь плохой Санта. Нильс изо всех сил старался казаться как можно более невозмутимым, словно сейчас ничего и не произошло. Видел бы Дар эту немую сцену, точно бы припоминал это до конца жизни. Хотя нет, и после смерти он бы этого не забыл. Видит она. Точно у неё паршивое зрение, да ещё и мозгом не блещет, раз говорит ему всё это в лицо. Нотт может сейчас растеряться сколько угодно, он не злопамятный, просто злой и память у него хорошая. Так что этой девочке не повезло, что она решила его зацепить. Так что теперь он будет преследовать её с энтущиазмом серийного маньяка, пока не сломит её бесконечную волю. Потому, что это только она считала себя такой непробиваемой. У каждого есть свои слабости, он вычислит и её. И непременно этим воспользуется самым гнусным образом. Я не мужчина, только учусь. Впрочем, я знаком с правилами приличия получше тебя. Но не считаю, что все их заслуживают. Он иронично и совершенно не скрывая ухмылки уставился на неё, сложив на груди руки и снова входя в свой привычный образ хищника, в котором ему было ой как комфортно, снова затягиваясь с головой в свой внутренний камуфляж. Она же не думала, что всё будет так просто? Думает, что легко может залезть к нему в душу, что-то там перелопатить и прочитать его, как открытую книгу? Ну нет, не на того напала - это фразу он повторял себе уже добрую минуту, злясь всё сильнее. Вот бы Стен дала ему по башке, так, чтобы выбить уже наконец всю дурь, а братец опрокинул вниз головой в унитаз - это могло ему помочь придти уже в норму. Нотт сжал кулаки так, что на них проступили все жилы. Ты мне испортила всё настроение. Так уж и быть, доведу тебя до твоей комнаты. Заслужила. Почему он говорил с ней, как с какой-нибудь цирковой собачонкой? А именно потому, что она заслужила. Потому, что чем больше она старалась быть милой и чем больне всем своим видом показывала, что не так страшен "серый волк" как его малюют, тем больше он замыкался и истекал ядом, выпрыскивая его, словно потерявший ориентиры скорпион, считая жало единственным действенным средством. У него вообще жизнь была какая-то больная. Ему бы родиться драконом - он бы со спокойной душой источал огонь с полным на то правом или ещё лучше тем, кто клевал печень Прометея или как там звали того чувака. Ему хотелось задеть её, потому, что он прекрасно понимал, что какую бы каменную неприступную глыбу она не состроила, внутри всё равно скрыт живой человек. А он знал, что живым людям могло быть противно услышать. Хотя она вообще-то не очень вписывалась в его концепцию видения тех приматов, которым были в большинстве своём его ровесники. Она была какой-то другой и никак не желала подходить ни под одну из изведанных им схем. Казалось, она могла просто задать какой-то вопрос, который бы просто поставил этого циничного парня в ступор. И он хотел это меньше всего, нервно подцепив девчонку за локоть и таща её за собой, причём держа её на вытянутой руке так, чтобы она и не вздумала к нему приближаться. Хельга? Прекрасно. А я - Дарелл Нотт. Уверен, мы с тобой поладим.Бросил он через спину, впрочем, соблаговалив на пару секунд обернуться и весело ей подмигнуть. Вот что, а этот маскарад его подбодрил. Дарелл Нотт. Это было забавно, да заодно пусть брат не думает, что тот случай в библиотеке, когда он решил помучить его чумовым Гомером Дрейвеном, сойдёт ему с рук. Хотя, на самом деле, дело было не в этом. Просто Нил был таким запаренным и ему не нравились простые пути. Ему было интересно, как эта девчонка, ах да - Хельга, кажется? - будет общаться с его братцем, решив, что это тот самый парень, который сейчас с силой тащит её вперёд, совершенно не обращая внимания сбился ли её шаг и не зацепилась ли она случайно за ступени. Ему нравилось путать и усложнять. А ещё сегодня он совершенно что-либо перестал понимать. Ему нужно принять горячую ванную и запереться в комнате на пару ночей. Остальные подремлют в гостиной, не переломятся. Нотт усмехнулся, открывая дверь тёмного помещения в другом его конце и нос носом столкнувшись с мистером Филчем. Но, как ни странно, парень не растерялся. У него в голове созрел небольшой, но очень весёлый план. Он не дав Филчу опомнится, направил на него заклинание, наплевав на то, что смотритель не сможет отразить даже атаку первоклассника. Филч, как раз Вас здесь не хватало. Иратос. Нотт всё же был довольно продуманным малым. И прекрасно знал, что для того, чтобы наметить нужную цель, ему нужно было всего лишь слегка подвинуться, чтобы первой, на кого пал взгляд оклемавшегося сторожа, стала Хельга. Тот с утробным рыком кинулся к девушке и сомкнул руки на её шее, вцепившись в неё со звериной яростью и сдавливая пальцы мёртвой хваткой. Нильс же, присвистывая, оперевшись рукой о перилла, наблюдал за этой картиной с удовольствием гурмана, который смакует какую-нибудь театральную пьесу. Он обожал весь этот налёт неожиданности и поведение при экстримальных случаях. Разумеется, ему ой как попадёт за эту проделку. Но он готов пойти на эту жертву. Если он решил, что выведет сегодня эту девочку на эмоции, то сдеает это. Ну или хотя бы узнает, на какие заклинания она способна. Он на секунду встретился взглядом с Хельгой, которую Филч и не думал пускать или перестать душить, сам не понимая, что творит. Всем своим видом показывая, что он и не собирается протягивать ей руку помощи и даже не скрывая того, что это не Филч сумасшедший старик, а это он, Нил, ему слегка помог озвереть, пронизывая девушку своей гнусной ухмылкой. Разумеется, Марти не был бездушным, и если что-то пойдёт не так, он вмешается и даже откачает бедную Хельгу - не без удовольствия, к слову. Но что-то подскаывало, что эта девочка скрывает в себе много сюрпризов и ещё не на то способна.
Helga Shidlovska: Ольга пожала плечами. - Рождество только завтра. Мое, по крайней мере. Так что вполне можешь выполнить свою задумку, - и встретив взгляд парня хитро улыбнулась, - Обещаю вести себя очень плохо... Черт, и что на нее нашло? В родном Дурмстранге она славилась как тихоня, странная мечтательная необщительная девчушка, а с этим просто в конченую стерву превратилась. Может напряжение последних неопределенных недель сказывается? На следующую фразу парня Ольга хмыкнула и еле сдерживая смех ответила: - Оно и видно. По этому предмету ты не блещешь. Смелое заявление для девушки, более чем неискушонной в вопросах взаимоотношения полов. Но сил удержатся не было. Впрочем веселье прошло в тот момент, как он схватил ее за локоть - амулет стал медленно, но неизбежно нагреватся. Ольга внимательно посмотрела на представившегося Дареллом, кончиками пальцев каснувшись спрятанной в рукаве палочки. Значит, все-таки достала его... - Обязательно поладим... Жду не дождусь встречи на арене Турнира. Когда встреченый в дверях старик с рычанием бросился на нее, Ольга наградила Нотта уничижающим взглядом и за секунду выхватила палочку. Депульсо. Старикана отшвырнуло к стене, но он поднялся и с упорством барана снова попер к девушке. За что был награжден Ступефаем. Ольга обернулась к Дарелу, смерила его холодным взглядом, но палочку убирать не торопилась. - Интересные у вас обычии приветствовать гостей. Или это черта Слизерина?- взгляд скользнул по мантии Нотта и остановился на лице, - Или это твой личный пунктик? Горло саднило, голос слегка хрипел. Все же душила ее марионетка Дарелла с полной отдачей.
Niels Martin Nott: Да что ты говоришь? С меня причитается. Можешь даже найти меня и потребовать свой подарок, если вдруг я забуду тебе его отдать. Нильс говорил очень ехидно, даже не скрывая своей иронии, направленной прямо в неё - а что? Будет забавно, если девчонка зайдёт поболтать к его братцу, который вообще не поймёт какого Мерлина ей от него нужно. Нильсу точно останется выскочить из-за угла с фотокамерой и сказать чиииз ребята. Он снова украдкой бросил на неё короткий, оценивающий, скользнувшись с лица по фигуре - и на удивление обратно на лицо - взгляд. Ему нравилось делать вид, что он совершенно не старается даже запомнить её имя. Хотя запомнил его сразу - на память он не жаловался, знаете ли. Спасибо за комплимет. Хельга, да? В тот момент, как Хельга отчаянно боролась за сохранность очень даже недурственной формы своей шеи, которую так и норовил свернуть Филч, Нильс деланно зевал, нарочно прикладывая ладонь ко рту для усиления эффекта, однако, в какой-то момент он даже выгнул бровь - какая девчонка, оказывается, "добрая", чуть не угробила старика. Впрочем, её примитивные на его взгляд приёмчики, заставили его фыркнуть и сделать то, что он и собирался с того самого момента, как направил палочку на школьного смотрителя. Что ей предстояло узнать, так это то, что Нотт никогда и ничего не делал так просто и если уж начинал, то доводил до конца - и даже если какие-то его действия казались импульсивными, так или иначе они были связаны - даже именем Дара назвался он неспроста. Если что, попадёт брату. Очаровательно, то, что нужно. Не потому, что Нотт боялся отработок, на которых, к слову, с завидной регулярностью кантовался с Поттерами, просто ему было необходимо отбить подачу Дара, которую тот запустил в его своей аморальной выходкой в библиотеке, чтобы не думал, что Нильс об этом забыл. Хотя, причина разумеется крылась не только в этом. Но сейчас речь шла не об этом. С приторным, совершенно наигранным беспокойством, Нил кинулся к старику, подняв его на ноги и даже отряхнув его лохмотья, с трудом не поморщившись, благо отряхивать там было нечего. Озабоченно замотал головой в припадке надуманного беспокойства, глядя на дезориентированного Филча, глаза которого едва ли не смотрели в разные стороны. Мистер Филч, Вам плохо? Ничего страшного, я помогу. Вы хорошо себя чувствуете? Не переживайте так, у Вас слабое сердце. Я взял на себя смелость задержать нарушительницу, которая осмелилась напасть на Вас. Мне очень жаль, сэр. Наказание, я требую наказания! Нильс приложил руку к груди, всем своим видом олицетворяя мировую скорбь, так и прописанную у него на лице. Филча он знал, как свои пять пальцев и умом тот, к несчастью, не отличался. Он ринулся было к Ольге с явным намерением показать ей, где раки зимуют уже безо всякого заклинания, как если бы она наступила на хвост его обожаемой кошке, но Нил заботливо придержал его пыл, намекая, что с девочками драться нехорошо. Разумеется, мистер Филч. Я позабочусь об этом. Вам же лучше зайти к мадам Помфри и поберечь своё здоровье. А то куда же мы без Вашего бдительного наблюдения. Последнюю фразу он выдал с откровенной самонадеянной иронией, но с тем же ясным уверенным в своих словах несокрушимым взглядом. Филч, распинаясь проклятиями, до которых, пожалуй, не додумалась бы и мегера и которые вряд ли бы способны были выслушать во истину интеллигентные уши, бросился прочь, тряся передсобой указательным пальцем и рассыпаясь проклятиями направо и налево, бормоча беспристанно только нечто вроде "гадкие девчонки, наказание, наказание". Нильс же кинув на Ольгу как можно более бессмысленный, не носящий в себе никакой информации взгляд, как ни в чём не бывало ответил на её последний вопрос, так, будто сейчас он вот так нагло на её же глазах не подвёл "новенькую" под статью. Это не мой личный пунктик. Это - Филч. Наш придворный шут. Да, формально всё было просто, как день. Все знали о пристрастии Нотта к различного рода жестоким розыгрышам. Но когда за дело брался ещё свидетель в лице Филча, всё усложнялось. Кроме того, Нотт очень часто фигурировал в тех или иных разборках, но прямо ткнуть его носом в вину, предъявив свежие факты, не удавалось почти никому, разве что они с братом сами шли наповинную с гордо поднятой головой. Проверяй волшебников на детектере лжи, они и его бы обвели вокруг пальца. Нильс хитро и хладнокровно прищурился, всё также опираясь на перилла и пристально глядя на Хельгу, беспечно и вполне довольный собой положив руки в кармане. Ну что, Хельга. Выбирай. Будут разборки - уж поверь, есть у нас тут одна училка - мегера, которая не поскупится на наказание, которое ты не скоро забудешь. Или же ты будешь очень сильно мне должна. Но сегодня я добрый, так что валяй - выбирай. Он не шутил. Выбери она первое, он и правда найдёт лёгкий способ добиться наказания для неё, если не отстранения от Турнира, потому, как он всё равно лучше знал школу и подход к преподавателям - кому и что нашептать, кого подтолкнуть, с кем умолчать. А вот её, к слову, не знал никто, как и то, что ожидать от её тихого омута, где, как известно, водятся черти. А его насмешливый и такой неуютный взгляд так и кричал "ну давай, удиви меня, девочка."
Helga Shidlovska: Твою мать... Господи, ну почему мне так не везет? Сначала мамина истирия и месяц выяснения отношений с МинМагии и администрацией школы, опоздание, теперь еще и этот... Нотт! Ольга сверлила парня испытывающим взглядом. Не шутит, факт. Оказатся отстраненой от турнира после того противостояния, которое она выдержала за право представлять Россию - нет уж, увольте. Склонив голову, она оценивающе смерила взглядом Нотта и убрала палочку. - Хорошо, - слегка улыбнувшись, сказала она, - Считай, что я твоя должница. Что дальше? Это было унизительно, но даже интересно. Что такого мог предумать этот тип?...
Niels Martin Nott: Будет день - будет пища. Узнаешь со временем, что будет дальше. Нил очень любил говорить загадками, победоносно смерив вглядом Хельгу. Интересная, определённо смелая девочка. Неужели испугалась наказания? Скорее всего. Такие, как она, обычно бояться карательных мер со стороны руководства. А что, если она просто решила сыграть по его правилам? Поживём - увидим - теперь ей в любом случае придётся, он же не такая душка, чтобы оставлять ей этот выбор каждый день, завтра его переклинет, и он снова станет бескомпромиссным мальчишкой. А держать её в неведении как можно дольше, заставляя разум рисовать страшные картинки того, что он там может задумать - разве мог он отказать себе в этом удовольствии? Впрочем, Хельга явно волновалась по поводу происшедшего и, согласитесь, её можно было понять. Нильс выждал театральную паузу и продолжил как будто скучающе. Не парься так. Всё здесь, в моей палочке. Я заколдовал этот пунктик, ты - защищалась. Самое обидное, что даже врать не придётся. В общем, я сам разберусь с эти делом, тебя оно больше не касается. Он повёл плечами - а что, плёвое дело. Такие как он ничего не боятся. Да и что с ним за это сделают - четвертуют и исключат? Ну и пусть -гораздо хуже будет лишиться возможности выспупать на турнире - но не зря у него мировые мозги, придумает что-нибудь, в крайнем случае, будут выступать с Даром по очереди, если тот не успеет начудить. Нил, конечно, мог плюнуть на всё это и не признаваться, подставить эту девчонку ради своих грязных целей, но почему-то ему вдруг захотелось с ней проявить благородный порыв, закамуфлировав его под нечто от нечего делать, конечно. Ну что, путешественница. Пошли уж доведу тебя до твоей комнаты, а то нарвёшься ещё на кого-нибудь вроде меня. У нас тут все слошь милые и неловкие. Пароль. Нил совершенно забыл об этом проклятом пароле. Вот тут у него начался новый виток лёгкой растерянности - да почему только рядом с этой девчонкой он чувствует себя таким идиотом?! Хватит, взять себя в руки. Нил холодно посмотрел на картину, выдавив из себя, - Мерлин тебя раздери. - Ответ неверный. Вот теперь он по-настоящему обозлился. Да что в самом деле такое, что за идиотский портрет - тугодум? Понятно же и без его комментарий, что Нил просто раздосадован таким поворотом и всё. А то я без тебя не догадался. - Ответ неверный. Да блин, этот портрет определённо над ним издевается. Хотя, судя по выражению физиономии этот старик, подозрительно напоминающий Филча, явно впал в маразм и винить его в злом умысле точно не стоило. Да заглохни уже, заладила. Ладно, несчастье, пойдём уж, не бросать же тебя посреди коридора, хотя тебе это определённо пойдёт на пользу. Нильс на сей раз даже не коснулся руки Хельги и вновь просто показал ей жестом следовать за ним - что-что, а девчонка сегодня его удивила и, к её чести, даже как-то растормошила и повеселила. Да и выбора особого не было - они доигрались до ночи, так что теперь путь был только в ту комнату, пароль в которую был известен Нотту - в их слизеринскую гостиную. Когда они зашли внутрь, он, дав возможности ей осмотреться в потёмках, чертыхаясь, но всё же не зажигая света, попёрся в комнату к девчонкам, чтобы проверить, есть ли свободные места - засечёт его Стен, точно скажет, что Нил окончательно выжил из ума - он ухмыльнулся от этой мысли. Нет, спит, как ангелочек. Нильс слегка подул на Стен, но она только перевернулась на другой бок. Нотт же немного задёрнул штору, сквозь которую свет бил прямо Стен в лицо и явно тревожил её сон, посмотрел на неё ещё некоторое время, наблюдая, какое у неё во сне безмятежное лицо, и вернулся обратно. Да что ж за день то такой. Ну давай что ли устраивайся здесь. Если боишься темноты, так и быть, мог с тобой посидеть. Всё равно мне не спится. Он развёл руками, всем своим видом демонстрируя недоумение. Что-что, а фильшивое удивление удавалось ему лучше всего - в этом Нила мог переплюнуть разве что брат. Ах да, он запамятовал, сегодня же его имя - Даррелл. Врал он всё, врал. Свободные кровати были. Просто чего-то сегодня ему не шибко хотелось эту самую Хельгу от себя отпускать. Нил произнёс это совершенно безразличным тоном, вот только внутри ему вообще-то очень даже хотелось, чтобы эта девчонка темноты боялась. Не спешил он оставлять её в гордом одиночестве. Да уж, странный денёк выдался.
Helga Shidlovska: Странный он. Злобный, колючий, боящийся хоть на минуту показатся заботливым, и тем не менее раз за разом вызывающий у Ольги улыбку. Милый и неловкий, вот действительно. Точнее и не придумаешь... Девушка старательно делала каменное лицо, слушая перепалку привратника-портрета с Ноттом. Последнему даже в голову не пришло обернутся к ней с вопросом о пароле. В его голове созревали какие-то ему одному понятные выводы. Так что заветное "Феникс" осталось непроизнесенным, а Ольга с еле сдерживаемой ехидной улыбкой послушно следовала за Ноттом. Обратится к нему с вопросом она не могла, потому что банально забыла его имя, да и не хотела - неизвесность была интереснее. Чего уж не ожидала Ольга, так это оказатся в святая святых Хогвартса - гостинной одного из факультетов. Пока Нотт уходил что-то проверять, девушка с любопытством осматривалась. Хогвартс удивлял и завораживал ее. В нем все было не так, иначе, чем в ее родной школе, гораздо интереснее, и, чего греха таить - уютнее, даже здесь,в сыром и холодном подвале. Ольга даже на мгновение пожалела, что не родилась англичанкой. И почему местные не ценят того, что им дано с рождения и упорно едут в чужую страну, в неуютный Дурмстранг... - Плед какой-нибудь не принесешь? У вас тут не теплее, чем в наших аудиториях. Девушка обернулась к вернувшемуся парню, удивленно приподняла бровь. - Может еще и колыбельную споешь? Нет, если у тебя бессонница, можешь посидеть здесь, кто я такая, чтобы что-то тебе запрещать у тебя дома. Ольга уселась на ближайший диван и выжидающе посмотрела на парня. - Если спать сегодня не намерян, можешь одолжить мне еще и подушку. Буду очень признательна.
Niels Martin Nott: Обойдёшься и так. Хельга, кажется? Он упорно не коверкал его имя, но делал на нём акцент этими своими "кажется", "да", "вроде", почти оскорбившись, что она обращается к нему как-то безлико, вместо того, чтобы звать его Даром. Он про себя весело хмыкнул, но внешне удержал великую китайскую стену невозмутимости, которую он проложил в себе давно, и которую она упорно ломала так, как только вода может точить камень. Но она не учла одного - он не камень, он - это огонь. Нильс раздражённо фыркнул и отвернулся от Хельги, уставившись в стену, словно нашёл там что-то до ужаса интересное и теперь это самое интересное упорно рассметривал. А сам тем временем покосился в отражение в зеркале, в котором углядел частичку её лица. Улыбнулся одними уголками губ. Она что решила сделать из его носильщика? Знает ведь прекрасно, что он встанет и принесёт. Что-то подсказывало Нотту, что она ничуть не сомневалась в этом факте. И самое смешное, что именно так оно и было. Нет, Нильс конечно мог встать в пользу и не сделать это из принципа - дело было не в том, что он был гостеприимным и очень озаботился тем, как она здесь разместится. Особенно учитывая, что ему теперь точно придётся несладко по её милости, после игрищ с участием мистера Филча. А кто просил её приезжать и провоцировать его своей реакцией? Вела бы себя благоразумно, ничего этого бы не было. Он тряхнул головой. Забавно, определённо забавно. Чтобы она там себе не думала, но эта тихоня тем не менее медленно, но верно, добивалась своего.Всё равно он привёл её в комнату, пусть и не совсем в ту, всё равно он притащит ей чёртово одеяло, хотя бы потому, что не принести его было бы глупо. Она как будто заранее знала, что он предпримет, когда он ещё не успевал даже сам чётко это решить. И то, что он был для неё проще, чем пареная репа, его почему-то не выводило. А скорее было в новинку. Он к такому не привык. Он привык к испытывающему, к подозрительному глазу, но только не к такому непробиваемому спокойствию и дружелюбию, которое для парня вообще было непонятно. Она что, так наивна? Или настолько наивен он? Ага, не дождётесь, дамы и господа. А ты наглая. И самооценка у тебя просто что надо - даже ничего самому изобретать не приходится. Мне это по вкусу, так что, так и быть, я сделаю так, чтобы завтра у тебя не отваливалась шея. Уж я этот диван знаю отлично, так что лучше не проверяй. Мне будет обидно, если шею тебе свернёт этот скверный диван. Нил небрежно и немного нервно одёрнул закатанные рукава своей рубашке и поправил чуть сбившийся воротник. На сей раз Нильс хмыкнул почти одобрительно. Не каждая девчонка может пусть даже с иронией признести про себя фразу "кто я такая" и вот так внаглую требовать от незнакомого и совершенно наглого парня каки-то поблажек и одолжения. Люди знающие вообще не обреняли братьев-Ноттов одолжениями, благо расплата могла последовать даже тогда, когда человек вообще не ожидал, что он, оказывается, им что-то должен. И всё же Нил как будто нехотя, потянувшись, поднялся на ноги и небрежно поднялся в свою спальню, чтобы притащить ей одеяло, подушку и из вредности не взяв именно плед. Из принципа не притащив что она просила, чтобы не дай Бог не решила, что он заботливый. Его аж передёрнуло от этой мысли и как-то по-детски подмывало сделать по этому поводу в одеяле дырку, сквозь которую ей будет немилосердно дуть. Но он был не пятилетним ребёнком и сдержал этот странный позыв, спустившись к Хельге и почти что швырнув ей принесённое, стараясь не подходить ближе, но разумеется сделав это так, словно кидал кость собачонке. Если я спою, тебе не захочется просыпаться. Я великий талант в чём угодно, но только не в этом. На самом деле Нилс был самокритичным парнем, и он умел признавать и нащупывать свои слабые места и именно поэтому умел над ними работать. Но вот пение, к слову, не относилось к ним. Пел он очень даже неплохо - только ему почему-то хотелось запутать её, обмануть даже в самой несущественной малости. Да какая ей разница? А какая ему? Он немного устало, но грациозно, по-ноттовски, опустился на диван напротив, вновь погрузив своё лицо в полутьму, занимая выигрышное положение наблюдателя - на её лицо так и бил лунный свет, вновь заставляя его чуть улыбнуться. А ты забавная, девочка. Посморим, во что это тебе выльится. И всё равно он зря не распылялся пафосными фразами, оставаясь всё тем же хищников на охоте. Просто сейчас он не нападает, а замер в статичной позе. Это для него ново, так что для неё - вряд ли лучший из вариантов. Не боится с ним бровками играть - ну-ну. Нильс произнёс это задумчиво, лёгким прикосновением пальцев зутушив единственную горевшую свечу, оставив их освещение на совести одной лишь луны - проказницы. Самое весёлое, что ночка и впрямь ему предстояла бессонная - он должен за это время придумать, как будет объясняться перед школьным руководством, которое и без того так докапывалось до него, что так и искало причину, которая могла бы помочь им вышвырнуть Нила из школы. Вот погань. Он даже поморщился от этой мысли, закинув ногу на ногу и запрокинув голову назад - вид девончки определённого его сбивал. Нил закинул руки за голову и попытался прикрыть глаза, погрузившись в свои размышления и даже не собираясь желать Хельге что-то вроде "спокойной ночи" или баловать её своими взглядами в её сторону. Он всегда был равнодушным мальчишкой, но ещё не знал, что изображать равнодушие не всегда так уж просто, как он всегда мастерски из себя выжимал. Когда тебя задевают за живое, а ты понимаешь, что это живое осталось где-то на выжженной пустыне твоей души. Чёрт дери, Стен, какого Мерлина ты так отъявленно дрыхнешь, когда мне срочно нужно настучать по голове?! Хотя с этим, конечно, лучше бы справился Дар, но что-то не хочется мне делиться с братцем впечатлением о прожитом дне - пусть он будет для него сюрпризом. Особенно учитывая, что сегодня Даррелл Нотт - это именно я. Как обычно не к месту ему страшно захотелось перекусить - но он упрямо удерживал себя на месте, раз сказал, что просидит здесь всю ночь, запросто это исполнит. Как джин, только недобрый. Хотя перспективка смаковать бутерброды, так и впихивая их в себя с огромного блюда. даже не предлагая ей угоститься, тоже прельщала его. Но всё же он удерживал себя от этого отковенного ребячества. Даже для него.
Helga Shidlovska: Обдумывая слова парня, Ольга завернулась в плед и свернулась калачиком на коротком, но достаточно широком и мягком диване. Ее взгляд остановился на лице Нотта, причудливо оттеняемом светом единственной свечи. Странный он какой-то. Ольга еше не встречала никого подобного ему. Да, мне тоже интересно, что из этого получится... С начала времен ничего не меняется - мужчины продолжают играть в хищников, и зачастую их добычей становятся женщины. Вот только никогда не понимает сильный пол, что иногда нет ничего приятнее, чем проиграть... - Спокойной ночи... С тихим шипением свеча потухла, а утомленная поистине долгим и насыщеным днем девушка медленно погрузилась в сон, совсем не беспокоясь о присутствии рядом этого ненадежного и жестокого парня...
Alice Jane Suttonley: Давящая темнота накатывала волнами, душа и лишая сил сопротивлятся. Крики, вспышки заклятий, паника... И над всем этим холодный смех того, чье имя навсегда врезалось в магическую историю незарастающим шрамом. Потом все стихает, и остается только смутно знакомое лицо с пустыми мертвыми глазами, да Черная метка в небе над замком... Лис порывисто села в постели и судоложно оглянулась. Сорвала отгораживающую ее от света свечи штору, гадая, кто так ей удружил. В последнее время сон в темноте становился изрядной проверкой нервов. Это был далеко не первый недобрый сон, но пока - самый четкий. А значит - близкий... И это пугало еще сильнее. Спать больше не хотелось. Девушка запахнулась в халат и тихо, чтобы не разбудить соседку, взяла с тумбочки книгу и спустилась в гостинную. Которая так же была не пуста, на ее удивление. - Нильс? - шепотом позвола Элис друга, с удивлением глядя на мирно спящую на диване девушку, - Ты нянькой нанялся или телохранителем? Кто это?
Niels Martin Nott: И тебе - спокойной. Сладких снов, принцесса на горошине. Эту фразу Нильс сказал, выдавив из себя просто реккордное количество ехидства. И, демонстративно повернув лицо в сторону и не смотрела в сторону девушки, пока та не заснула - ну или, по крайней мере, сделала вид. Да нет, вон как расслабила лицо, которое упорно пыталась при нём держать - он слегка прищурился, чтобы разглядеть её выражение через тьму - хм, такая милая. Без всего этого своего несокрушимого спокойствия, без своих защитных реакций - которые, безусловно, тоже были ей присущи, просто выражала она их иначе, она смотрелась как-то трогательно и беззащитно. И Нилу это нравилось. Потому, что девчонки так любят набивать себе цену, иногда даже сами этого не замечая, и даже не подозревают, что очень часто парни с первого же взгляда натягивают на них невидимые ценники. А её почему-то оценивать не хотелось. Есть девушки, на которых просто хочется смотреть. И он смотрел. Хотя, конечно, следовало бы позаботиться о себе. Что скажет Дар, когда его братца вышибут из школы, интересно? Нил даже хмыкнул - ради того, чтобы увидеть лицо братца в этот момент, стоило родиться на свет и вообще всё это затеять. А Хельга так забавно кутается в одеяло, бессознательно, наверное. Нил даже едва заметно улыбнулся, позволив наконец своим губам отдохнуть от премезейшей улыбки, которую обычно он считал верхом соблазнительности и приветливости. Чтобы отвлечь себя от совершенно несвойственных ему - а потому явно ненужных - мыслей, Нильс было потянулся за какой-то газетой, валяющейся на тумбочке, даже не подумав, что вообще-то света нет. Как тут спасительно скрипнула ступень, заставив его обернуться и увидеть чёрный контур фигуры, вырисованный лунным светом, проливающемся сквозь окно. Так, Стен услышала его призывы - ну телепатка, не иначе. Он был так доволен её появлением, что даже позволил себе проявить любезность и церемонно подать ей руку, когда она сходила с последней ступени. Стен в халате, а Нильс корчит из себя джентельмена - не хохма ли. Хотя Скорп, наверняка, сейчас бы апплодировал ему стоя. Нильс не удержался от своей ухмылочки, жестом приглашая Стен скрасить его диванное уединение, поиграв бровями и вновь усмехнувшись. Уже более расслабленно. Он наклонился к уху Стен, чтобы не менее тихо ответить на её явно живой интерес, - Да нет, я скорее готовлюсь к роли школьного смотрителя. Вот решил Филча подсидеть. Потому, что после сегодняшнего насыщенного дня мне ничего другого не останется, по всей видимости. Нильс сетовал Стен как-то совершенно безболезненно, даже с некоторым энтузиазмом. Он ведь в сущности никогда не прекращал эту гонку со школьным руководством - начиная с самого первого года обучения - что случится раньше - он закончит эту школу или его нафиг вышибут безо всяких характеристик. И сказать, что он так уж сильно дорожил своей учёбой в Хогвартс было бы неправдой. Он найдёт себе приминение ой как много где. Так что обескуражить его даже исключением было бы непросто. Нил упорно делал вид, что проигнорировал последний вопрос Стен, но та смотрела так, что ему ничего не оставалось, как закатить глаза и слегка откашляться. А это Хельга. Вроде бы. Она просто при виде меня потеряла сознание - ну, сама понимаешь, разве можно тут устоять? Ну мне ничего не оставалось, как проявить себя, как истиный рыцарь, разве что без доспехов. Да уж - что-что, а рассказать историю по-человечески он не способен. Ну это же просто скучно. Гораздо лучше поерничать, причём даже в беседе с лучшей подругой. Особенно - в беседе с ней. Слава Мерлину, Нотт хоть избежал такого позора, что Стен не видела, какие с ним метаморфозы творились в коридорах, пока они сюда брели - точно бы решила, что у него что-то случилось. Хотя, судя по явно смятённому и не самому радужному настроению девушки, случилось как раз у неё. Нильс внимательно посмотрел на Стен, смахивая с лица своё привычное ленивое выражение. На лице Нотта отразилось даже нечто, отдалённо напоминающее озабоченность. Он всегда бы таким. И Стен это знала. Стен, на тебе лица нет, в курсе? Я тебя слушаю. Он всегда очень тонко чувствовал перемены её настроения, словно лечащий врач её души, если такое применение вообще можно отнести к этому парню. Так что говорить ему, что всё отлично или отмахиваться было просто бессмысленно. Он очень редко задавал риторические вопросы и этот явно не относился к таковым. Он покосился краем глаза на Хельгу, которая так очаровательно свернулась. Да просто прирождённая модель. Она что, специально так устроилась, чтобы на неё падал свет, как на актрису на подмостках? В то время как Стен напротив скрылась в темноте, сидя рядом с ним. Но в то же время отчаянно искала глазами свет. Пусть даже мертвенно - бледной луны.
Alice Jane Suttonley: - Вот уж не думала, что работа завхоза предел твоих мечтаний, - тихо хмыкнула Лис, присаживаясь в кресло. Черт, даже свечу не зажжешь... Девушка вытащила из кармана палочку, легким взмахом разожгла в камине огонь. И спрятала руку в карман до того, как Нильс успел заметить бьющую ее мелкую дрожь. - А если серьезно, Март? Рыцарь из тебя как из меня балерина, так что рассказывай. Обещаю, уши драть не буду. И наорать не получится, так что боятся тебе нечего... Взгляд старосты остановился на лице спящей девушки. Хельга... В голове Стен прокручивались данные по учасникам турнира, пока наконец не остановились на нужном пункте. - Ольга Шидловская? Ага, значит у нас все-таки два учасника из России... - девушка пристально посмотрела на Нотта, - Нильс, зачем ты притащил ее сюда? Ты же вроде знаешь, где комнаты учасников Турнира? Его вопрос девушка предпочла проигнорировать - распространятся о мучающих ее снах не входило в планы Элис.
Niels Martin Nott: Да вот такой уж я непредсказуемый, что тут сделаешь. Хмыкнул Нотт в тон лучшей подруге. Да уж, непредсказуемый, блин. Хотя, несмотря на его сарказм, в каком-то мысле это было правдой - ну разве можно было представить себе Нотта, у которого была лучшая подруга? Он даже как-то на вопрос Дара, какого чёрта тогда они не встречаются уж до кучи, очень серьёзно задумался и ответил. Что он вообще парень ветренный и очень часто Нильса можно было заметить воркующим с парой, а то и тройкой девчонок. Еу нравилось играть с ними, играть с их чувствами и мечтами и ещё больше нравилось разбивать их и сильно обламывать. Для него в порядке вещей было встречаться с двумя девчонками одновременно - правда, в последнее время он устал от всего этого круговорота и временно самоустранился из этого спорта, достали его все эти женские капризы хуже редьки горькой. Так вот, что же до Стен, то между ней и отношениями с ней стояла огромная пропасть - Нотт её уважал. Смейтесь сколько угодно, но для него это было немалой проблемой. Он её уважал, он любил говорить с ней и больше, чем о чём-то низменном и приземлённом с ней он задумывался о душе. Она определённо была мила сердцу Нотта, но между дружбой и чем-то большим, он выбирал дружбу. А в последнее время всё больше стал привыкать к этой мысли- он уже не видел в Стен своего парня, но при этом она была человеком, которому он мог полностью доверять, как себе. Она слишком хорошо знала его, слишком много знала о нём, и он слишком пустил её в свою душу, чтобы между ними могло что-то измениться. Патологично, но они стали друг другу слишком близки, чтобы даже задумываться об отношениях. Да и слишком уж он перед ней раскрылся, слишком она не оставила ему возможности играться, как кот с маленькой мышкой и слишком была самодостаточна. Слишком он был с ней открытым, чтобы что-то вдруг изменилось. Ему же хотелось охоты. Зря ты так, Стен. Если бы ты не была волшебницей, то из тебя бы получилась классная балерина. Когда я смотрел одну киношку о балете, даже подумал, что ты смотрелась бы там куда органичнее, чем та главная героиня. А уж на сцене тем более. Нильс едва улыбнулся, от внимания парня совсем не укрылся тот факт, что Стен всё - таки не хватает осмещённости, как воздуха. Он не был туповатым романтиком, который решил бы, что она тут решила устроить ему интимную остановку. Когда Стен включала свет, это значило, что ей темно. Или что хочет рассмотреть девушку на диване издалека, чтобы её не будить. Это же Стен, и он хорошо её знает. Нильс Мартин Нотт тоже не разбрасывался комплиментами, он вообще их не делал. И сейчас взгляд его прокатился по ножкам Стен, задержавшись на её стопах. Никакой пошлости - просто правда он думает, что из неё вышла бы отличная балерина, которая и носками ног и выражением лица сумела бы передать эмоции танца. Однако, уже в следующую секунду, Нотт чуть глумливо подоткнул Стен в бок и приглушённо гоготнул - уж с чем-с чем, а с её координацией только в танцовщицы. Из России, гооворишь? Ольга Шилд...чёрт, как ты умудряешься так на раз запомнать русские фамилии? Шид-лов-ская...занятно. Так вот откуда этот её сомпотичный акцент. А знаешь, девчонка то - не промах. Я так хотел её напугать, но может статься, что она сама меня напугала. Да уж, только Стен он мог в таком признаться, пожалуй, хотя даже сам от себя не ожидал такой откровенности. Если Дар греет уши и на сей раз, Нотт точно кинется убивать братца, потому, что меньше всего ему хотелось, чтобы его близнец, его отражение, увидел его таким растерянным и вообще слегка потерянным для общества. С братом он всегда оставался сильным, в своём репертуаре, Ноттом для мозга костей. Хотя, случись что-то стоящее, что-то серьёзное, брат не мог не понимать, что Нильс будет тем, кто подставит ему плечо. Главное держать ужо востро - можно же мимо плеча промахнуться и со всей дури впечататься лицом в стену рядом - они всё же были с червинкой и не могли друг друга ею не баловать. Нильс со Стен мог не прикрываться своими защитными масками и не выпускать ядовитые иглы - и если уж он говорил, что ему сложно произносить русские имена, то это было действительно так. Со Стен он мог быть каким-то другим, как она думала, настоящим. А Мартин и сам не знал, какой он - настоящий. Или же вообще фальшивый насквозь. Он негромкой произнёс имя девчонки, смакуя его на языке. Вот уж кто дал ему простор для охоты по полной программе, он готов был ей рукоплекать. Даже Поттер со своими выкрутасами с новой стезёй магии не поразил его так, как это удалось сделать ей своими реакциями, которые были не похожи ни на чьи. Она не посылала его к Мерлину вместе с Морганой, задрав подбородок и удалившись от этого негодяя с чувством собственного достоинства, на которое тот посмел посягнуть. Она не орала, как последняя дура и не истерила, рыдая и умоляя его прекратить. Она оставалась спокойной и милой, хотя уж чего он не заметил в её лице, как только увидел там - в коридоре - так это какой-либо нежности. Её женственность лежала не на поверхности, она была где-то внутри, и её нужно было оттуда выуживать по ниточке - и ему это нравилось. А уж то, что скорее ей удалось подёргать его, словно марионетку, пусть и совсем недолго, вообще привело его в состояние замешательства. Вообще-то, обычно Нотта такое привело бы в состояние бешенства, и он из принципа бы сломал эту девчонку. А тут он был по-настоящему растерян. И ерничал, просто отсрочивая свой Стен ответ какого дьявола он притащил её сюда. Не потому, что ответ мог не понравиться ей. А потому, что этот ответ мог не понравиться ему. Ну и разве мог Нотт упустить возможность что-нибудь съязвить? Он не делал этого уже добрых пару минут, так что день не должен был быть прожит зря. Стен, разумеется, я притащил её сюда, чтобы жестоко надругаться, а потом спрятать её бездыханное тело здесь - всё равно в нашу гостиную мало кто когда заглядывает. А свои-то не выдадут. В его ехидных словах чувствовалась и та горечь, которая была свойственна их слизеринской братии. Слово изгои, прокажённые, находящиеся здесь на карантине. Они могли открыть свою гостиную нараспашку и вряд ли кто-то побежал к ним в гости. Хотя они уже давно никого не то, что не ждали, а не звали. Каждый думает, что они не заслуживают внимания, не подозревая, что вовсе не каждый достоинт переступить этот благородный порог. Достаточно было оглядеть убранство вокруг - всё это говорило о моще и славе, к сожалению, былой. Но - Нотт был уверен - и грядущей. Но была ещё одна причина, по которой Нильс воздерживался от дальнейшего рассказа. Он пристально перевёл взгляд с огня, на который можно было смотреть вечность, на Стен, перехватив её руку, покрывшуюся странной для теперь тёмплого помещения дрожью, краем глаза ставя себе галочку, что принцесса на горошине тем временем немного перестала кутаться. Огонь, видимо, развеселил её сон. Нотт же железным тоном продолжил, напрочь игнорируя попытки Элис умолчать о том, что терзало её. Я скажу тебе, что случилось, Стен. Только сначала я жду ответа на поставленный мной вопрос. Он слишком хорошо Стен знал, чтобы она могла позволить себе что-либо от неё скрывать. Чего не скажешь о Хельге из России. Он не знал о ней ничего, начиная о той стране, в которой она жила, покрытой для него налётом загадочности, и заканчивая теми мыслями, что явно витали в её голове, но он не мог сжать их в кулак и просканировать.
Alice Jane Suttonley: Лис только многозночительно фыркнула. Да, ей с ее грацией бегемота только в танцы... Или на дуэльную арену. Но теперь, после сегодняшней ночи, сомневатся в том, что онатам забыла, не приходилось. Там - точка переворота, точка отсчета нового времени - времени паники и страха. Времени смерти. И ей судьбой предрешено не оставатся от этого в стороне... Лис невольно подалась ближе к огню, к свету и теплу. И тихо, немного горько засмеялась. - О, в этом весь ты... Но похоже она сумеа дать тебе отпор, раз еще жива да и спит под твоим одеялом. Но тут Нильс сжелал то, чего девушка от него не ожидала - схватил ее за руку, все еще мелко дрожащую, и пристально посмотрел на исказившееся удивлениес, испугом и злостью лицо. - Нильс Мартин Нотт, ты лезешь не в свое дело, - прошипела Лис как рассерженая кошка. Пламя камина дрогнуло, разбросав по стенам ворох теней. Дышание Стен сбилось, она расширившимися глазами посмотрела куда-то за спину Нильсу и что-то тихо прошептала. Потом с остервенением вырвала руку из ладони друга и сжала голову ладонями.
Niels Martin Nott: Тихий смех пробил его слух так, словно многократно увеличенный в звучании. Нил дал улыбке растечься по лицу - всё-таки пробрало. Да уж, он знал, как расшевелить Стен, это точно. И, чуть подавшись вперёд, чтобы говорить негромко, а Лис слышала его лучше, ухмыльнуться. Странная ты, Стен - если уж она спит под моим одеялом, должны направшиваться выводы, что если она мне что и дала, что уж точно не отпор. Да, пошлости у Нотты было не отнять. Особенно, когда речь касалась этой принцессы на горошине. Он словно даже сонную и спящую пытался её как-то подколоть, поддеть, только бы увидеть смятение, которого сейчас не будет по причине хотя бы той, что она сейчас мирно посавает в кроватки. И совершенно его не побаивается. Даже Стен и та знала, что в какие-то моменты Нотт мог быть откровенно опасен - в особенности с незнакомыми и неизведанными ещё людьми, это могло граничить с жестокостью. А Хельгу, казалось, это нисколько не занимало. Она и не думала читать ему нотации и просто задумчиво бросила "милый". Нил не был хамом на самом деле, он просто позволял себе не следить за словами, когда считал нужным. Но это было показное, потому, что если где в нём и скрывался разврат, то уж точно не в этой области. Он был переполнен скорее развратом душевным, так же как его брат. Он бросил такой холодный взгляд на играющий в камине огонь, что если бы тот мог, то точно бы потух. Почему-то долгое время никому не приходило в голову спросить их с Даром - почему? Отвего вы такие, парни. А теперь им уже всё равно. Они настолько озлобились и закрылись от мира, что, казалось, пути назад нет. Но Стен не надо об этом тревожиться. Нильс перевёл задумчивый взгляд на фигуру спящей Хельги, на которую мерцающий огонь бросал свои причудливые тени. Устала. Почему-то эта мысль вызвала у него не привычную самоуверенную ухмылку, а её жалкое подобие. Нотт даже обозлился, ощущая сейчас себя не горным орлом, а каким-то взмокшим воробьём нахохленным. Он решительно оторвал взгляд от девушки - она почему-то действовала на него совершенно разрушительно и вытягивала из него такие мысли, о которых он и думать забыл. Стен же обычно одним своим видом возвращала его в свою привычную Ноттовскую норму - так странно, по идее, учитывая нравы обеих, всё должно было быть наоборт. У них же всё, не как у людей. И всё же сегодня со Стен творилась какая-то околесица. Она так нервно отдёрнула руку от Нила, словно тот мог там что-то нащупать, что-то, что залегло глубоко в душевной впадине, которая пожирала девушку изнутри. А затем и вовсе сжала голову ладонями, отображая как миним три эмоции, уж никак не свойственный старосте школы в её бесподобном лице - испуг, агрессию и безысходность. Парнь мягко, подобно леопарду, сполз с дивана и присел перед Стен на корточки, мягко, но властно отрывая её руки от лица и крепко удеривая в своих ладонях, заставляя посмотреть в глаза. Стен...тихо. Успокойся. В таких случаях обычно порят всякую фигню из серии "не беспокойся, всё будет путём". Не будет. Так что если хочешь, можешь порыдать мне на плече. Если плечо не утраивает - могу дать подушку и даже отвернуться, пока ты в неё выплачешься. Но только не грузись так. Он улыбнулся спокойной улыбкой, протянув одну руку и проведя по её немного растрёпанным ожесточённой хваткой её же рук волосам, просто пригладив пряди и вновь взяв её за руку. Всем своим обликом Нил выражал ту несокрушимую невозмутимость, которая была незаменима в военные годы. Он не говорил пафосных фраз типа у тебя есть я, я тебя в обиду не дам - она это знала и так. Да Стен и сама кого хочешь обидит - и сейчас совершенно не обязана держать себя в руках. Она часто видела его срывы. Она редко срывалась, но и он, бывало, её успокаивал. Всё нормально. Они - свои люди и могут позволить себе не скрывать настоящие эмоции за глянцем улыбок и в поддельном веселье. Не хочет говорить - пусть. Это её право. А его право - спрашивать и всё также быть её лучшим другом. Ты часом не из-за вчерашнего? Этот вопрос был скорее отвлекающим, отбрасывающим её мысли на их вчерашний пир во время чумы. Уж Нилу то не помнить, как веселилась вчера Стен, поддавшись очарованию их спектакля, также как и он, фактически, наплевав на этих пожирателей. Вчера она была игривая и даже по-своему новая. Так что он прекрасно знал, что до Стен всё не доходит через сто лет, чтобы она, покрутившись ночью без снова, вдруг резко всё осмыслила и загрузилась, словно наспех испорченная программа. Это не про неё. Тем более, совсем недавно он видел, как Стен сладко спала в своей кровати, и ничто не предвещало бури. Так что Нил был уверен, что если дело в чём и есть, то точно не во вчерашнем приключении. Буря..ветер. Странно, что он об этом вспомнил. Джеймс Сириус Поттер. А он, мятежный, просит бури, как будто в буре есть покой (с) Про него? Или про Нила. Да уж, меньше всего Нотт ожидал, чтокогда-либо будет сопоставлять себя с Поттером иначе, как в бою. Но, тем не менее, речь сейчас не о нём. Вроде как.
Alice Jane Suttonley: Ее глаза были прикованы к танцующему в камине огню, будто его свет был единственным островком безопасности и здравого смысла. Но видела она будто впечатавшуюся в мозг картину в зеленом убранстве смерти - собранное и решительное лицо Нильса и застывшую за ее спиной фигуру в небесно голубой-мантии. - Марти, пожалуйста... Непонятно было, о чем просит Элис - о том, чтобы он оставил ее одну или наборот, остался рядом, чтобы молчал или говорил без умолку, чтобы не слушал или чтобы ловил каждое слово... Этой мольбе было суждено остатся незаконченой. Потому что пришла пока прозвучать совсем другим словам. Голову пронзила острая боль, а в глазах помутнело. Элис будто со стороны слыаласвой тихий, срывающийся шепот. Мир затопит тьма, а единственным светом останется дарующий смерть. И останется лишь надежда осколками голубого неба и кровь, пролитая за будущее... И разобьется мир под ударами третьй войны на три стороны, и рухнут былые символы, и бессильным станет былое оружие, и разобьются чаянья о древние стены. Медленно, как пробуждаясь от кошмарного сна, Лис дернулась и схватила Нильса за руки и медленно опустила голову ему на плецо. - Прошу, не заставляй меня обьяснять. Я сама мало что понимаю... Лучше бы осталась в спальне...
Niels Martin Nott: Нил, чуть развернув голову, упорно просверлил взглядом Хельгу, всем своим видом показывая и себя убеждая, что он просто проверяет не слышит ли она их разговор, а сам поражаясь, что даже сон у неё, не как у людей. Если бы него вот так откровенно пялились посреди ночи, он бы не то, что в кровати, он бы в гробу перевернулся. А её всё нипочём. Говорят, обычно вот так спят люди просто с младенчески-чистой совестью. Но как-то не верилось в то, что говорят, он всегда делал выводы только сам. Он вернул глаза на место, уставившись на Стен, которая на сей раз пребывала в самой что ни на есть прострации и явно видела что-то ещё помимо него, так, что хотелось поводить ладонью перед её глазами или же посветить светом в зрачки. Я никогда не заставлял тебя, Стен. Думаешь, сейчас другой случай? И тут....ого, что назвается. Ого. И ещё раз ого. Нильс не был совсем уж ошарашен тем, что сейчас произошло в этой комнате - он всегда знал, как сильна была Стен в предсказаниях, а учитывая то, что что-то сильное и тёмное надвигалось на них, набирая обороты, чего-то в таком духе следовало ожидать. Он очень внимательно выслушал её речь не своим голосом будто бы, хотя весь его вид говорил о несобранности, впечатление было обманчивым. Лис схватила его за руки и совершенно измотанная опустила голову на плечо. Нотт просто чмокнул её в макушку, даже как-то по братски. Ему казалось, в этот момент, что если Лис оторвёт от него свою голову, её шея просто не выдержит - такой тяжёлой она казалась. Нил, мягко высвободив руки, без своего обычного напора обнял подругу, едва коснувшись пальцами её волос. Меня волнует только одно на данный момент. Учитывая маниакальную склонность Нильса пошлить, можно было принять его фразу за чистую монету. Что волнует его правда только Это самое. Но он говорил о другом, и несмотря на лёгкую насмешливую улыбку, которой он просто не мог не приперчить своё лицо, продолжил он вполне серьёзно, властно и с напором заглянув в её глаза - В последнее время ты не высыпаешься вообще. Так что если мне придётся тебя заколдовать, чтобы ты как следует отдыхала, не сомневайся, я рискну здоровьем. А вот теперь было похоже, что парень шутил, но снова нет. Если надо будет, он хоть память её сотрёт, но она отдохнёт от всего этого. Вот такой он циничный даже в своей заботе. Нильс, с силой сжав ладони Лис, отпустил девушку и решительно поднялся на ноги, плюхнувшись на своё место и вновь размашисто закинув руки на спинку дивана. Он не стал тревожить и без того смятённые мысли Стен, скорее всего ей, измученной странными видениями, мало что хотелось обмоговывать, ей хотелось отдохнуть от этого, ей надо было отдохнуть, потому, что эта сила, которая всегда была в ней велика, эта невероятная способность чувствовать, иногда убивала её изнутри, и ей просто необходима была передышка. Да и, в конце концов, почему все упорно забывают, что Стен - юная девушка, которая тоже может бояться, расстраиваться, волноваться, почему все так привыкли к тому, что она сильная, словно сталь и сама кого хочешшь может призвать собраться, что принимают это как нечто должное и само собой разумеющееся? С Ноттом, как ни странно, она могла позволить себе быть слабой. Иногда. Мир затопит тьма, а единственным светом останется дарующий смерть. Дарующий смерть, кто бы это мог быть? Уж точно не тот, кто будет отдавать смерть за дару каждому, вне зависимости от его желания, в виде Лорда. Нет, речь об ином. Ком-то таком, кто сумеет сделать светлую сторону войны более жёсткой, отвечая злом на зло, но самому остаться от этого зла в стороне, не дав проникнуть в своё сознание. Кто не будет прикрываться благородными целями и ради того, чтобы не замарать свои холёные ручки по локоть в крови, не станет пропогандировать пацифизм, когда нужно действовать решительно. Есть ли такой индивид в этом мире? Нил задумчиво смотрел на огонь. Одно он знал точно, если и есть такой человек в этом мире, это не он. Потому, что Нильс чувствовал уже сейчас, что тёмная сторона для него представляет огромную опасность. И только то, что они с Даром с самого детства привыкли к зеркальному отражению, помогало ему также чётко удерживать равновесие и внутри. Но если он окунётся во всё это с головой, то проиграет битву с самим собой. И сила Нотта была в том, что он понимал это. И останется лишь надежда осколками голубого неба и кровь, пролитая за будущее... Эта часть оставалась для Нотта самой загадочной. Он вообще был любителем головоломок, устраивая соревнование на сей раз с самим собой. Вот только если они не разгадают это послание свыше, результат может быть очень плачевным. Детские игры кончились, Стен права. Почему-то очень сильно его зацепили эти осколки голубого неба, он пока не совсем понимал, почему именно, казалось, эта часть предсказания была двоольно размытой и отвлечённой и теребить её в подсознании смысла не было, а Нил никогда не тратил время на то, в чём не видел цели и идеи. Н почему-то перед глазами упорно стоял голубой цвет - не небо и не осколки. А просто абсолютная пустота и всё вокруг голубое. Что-то цепануло его в этом цвете, словно царапнув по руке и заставив задреждать внимание. И разобьется мир под ударами третьей войны на три стороны, и рухнут былые символы, и бессильным станет былое оружие, и разобьются чаянья о древние стены. Так, а это что могло бы значить? Нильс сосредоточенно вглядывался в огонь. Это была его стихий. Стихии? Нет, не то. Три стороны. Зло, добро и что-то среднее, не лежащее посрередине между ними, но что-то, чего раньше не было, чего раньше не придумало. И это будоражило его сознание, как всегда это делало число три. Ведь всегда интересно сделать так перетянуть это третье на себя. Он чуть заметно улыбнулся, кинув взгляд на двух девушек - даже в этой комнате их трое и можно объединить по совершенно разным признакам. Мальчики - девочки. Тогда Лис+Хельга и Нильс. Слизеринцы и иностраннка - Лис+Нильс и Хельга. Всегда можно найти варианты, чтобы слогаемые поменялись местами, правда в этой ситуации, например, ему труднее всего было найти вариант, при котором было бы Нильс+Хельга. А почему-то его хотелось искать. Но сейчас он должен думать не об этом - это ведь была некая метафора, которая может обрисовать и предстоящее военное положение и эти три стороны, если покрутить извилинами. Былые символы рухнут, они уже начали рушиться в лице Гарри Поттера, когда все медленно, но верно начали понимать, что он уже не тот Избранный, который закроет всех своим крылом и отдаст свою жизнь, потому, что жизнь его уже не стоит ничего, а былая отвага потухла в глазах. В такое мирное время оружие, которое должно было совершенствоваться, скорее приходило в упадок. И теперь, если случится беда, оно окажется безнадёжно устаревшим, не способным дать отпор. Нил с силой сжал переносицу. Где-то читал он о маггловских изобретениях, уничтоживших целый мир. Ядерное оружие. Что ж - учитывая, что ничего радостного им не светит, со счетов списывать ничего было нельзя. Он расслабленно откинулся на спинку дивана, продолжая сдерживать мимику лица, он не хотел, чтобы вся эта последовательная цепь рассуждения вновь выбила на нём хищное и предрещённое выражение. Сегодня ему нравилось быть просто задумчивым Марти.
Violette O'Shеа : Вайолетт с огромной неохотой приоткрыла глаза, когда кто-то неподалёку стал усиленно копошиться с явным намерением куда-то улизнуть - скрипнувший пол без лишних слов поведал об этом девушке, не обделённой наблюдательностью. Уж что что, а высматривать даже иголку в стоге сена она умела, чтобы потом этой самой иглой и ткнуть. Желательно в самое больное место. Разумеется, Вайолетт не собиралась упускать возможности подсмотреть за действиями той, что посмела оторвать её от сна (которым, надо признать, она и так себя не обделяла),а затем поделиться своими наблюдениями с тем, кто покажет нарушительнице покоя Вай почём фунт лиха. Но каково же было удивление девушки, когда она заметила, что за дверь, обрядившись в совершенно безвкусный халат, выскальзывала никто иная, как Суттенлей. Которую Дар, к слову, звал не иначе как Мисс Староста демонстративно вежливо. Вайолет хмыкнула - вот уж она обременять себя любезностями с этой занудой не собирается. Насколько поднявшись с кровати и нацепив на себя одежду, что спросонья было не так уж и просто, особенно запихнуть ноги в колготки, без которых не обходилась ни одна её зима, учитывая, какой провокационной длины юбки она иногда себе позволяла. А что ей? С такими то ножками. Это пусть Стен прячет свои, если ей так уж хочется. Просто зануда и всё тут. Вскоре девушка уже стояла на лестнице, жавшись к той части стены, что была прикрыта саваном тьмы, и с горящими глазами вслушивалась в приглушённый разговор Нильса Нотта и Стен. И что только нашёл он в этой зануде? - Не давече, как вчера - они пытались обмозговать это с Даром, но ни у одного из них не нашлось хотя бы мало - мальски нормального оправдания этому феномену. Впрочем, сейчас она, выбросив из головы любые отвлекающие её мысли, сосредоточилась на разговоре этих двоих, изо всех сил напрягая слух, чтобы, не дай Мерлин, не упустить ничего важного. Перемыть косточки Стен - от такого удовольствия она не откажется даже ради полноценного сна, хотя вообще Вайолетт терпеть не могла, если на утро у неё были синяки под глазами и кидалась делать себе всяческие расслабляющие маски вместо первых уроках, на которых обойдутся и без неё. Кто их просил делать так рано? Болваны. Однако, то, что услышала девушка далее, заставило её ошалело таращиться в стену, забывая даже дышать, только бы не оказаться обнаруженной. Мисс зануда словно вошла в какойто полутранс, который явно был знаком Вайолетт, не гнушающейся предсказаниями, так что словам Стен, которые та произнесла каким-то надтреснутым, не своим голосом, она поверила моментально. Такой голос не врал, он предрешал. Мир затопит тьма, а единственным светом останется дарующий смерть. И останется лишь надежда осколками голубого неба и кровь, пролитая за будущее... И разобьется мир под ударами третьй войны на три стороны, и рухнут былые символы, и бессильным станет былое оружие, и разобьются чаянья о древние стены. Пророчество - что может быть интереснее для сплетницы, отчаянно собирающей все самые шокирующие новости. Для неё это что вода для рыбы и что для наркомана дурь. Но это была поверхностная Вайолетт, которой она перед всеми и представлялась. Но Вайолетт, какой она знает только сама себя, ни за что не станет трепаться об этой новости. Не потому, что Вайла такая уж благородная, дудки - она просто прибережёт это как козырь, до лучших времён, когда сумеет продать эту новость по максимальной цене с наибольшей выгодой для себя, ненаглядной. Вайолетт даже воспряла духом. Она не упустила ничего из своего вида - в особенности то, что Элис Джей Суттенлей обладает даром провидения. Интересно, отчего она так упорно об этом молчит и совершенно не пытается выставить на уроках прорицания, словно ничего и нет. Вайолетт собиралась выведать это любыми допустимыми и недопустимыми способами, а сейчас просто крадучась, стараясь оставаться всё такой же незамеченной, направилась обратно в спальню, чтобы у Стен не возникло даже и мысли, что за ней могли наблюдать. Добравшись до места, Вайолетт, прикусив кончик одеяла, в который завернулась как кокон, коротко хихикнула, вспоминая, как Нотт суетился, разрываясь между своей обожаемой занудой и ещё чем-то (с того угла обозрения, который достался девушке, диван, как и спящую на нём Ольгу, видно не было). А жаль, такая новость была бы - любовный треугольник, не иначе. Вайолетт обожала такие штучки и особенно - провоцировать каждого из таких порочных кругов.
полная версия страницы