Форум » «Ларец со сказками» » [10.01.2023 г.] Отцовская боль или призраки прошлого » Ответить
[10.01.2023 г.] Отцовская боль или призраки прошлого
Storyteller: Участники: Энтони Картер, Хьюго Уизли, Ленс Лонгботтом, Невилл Лонгботтом. Дата: 10 января Описание: Отбившегося от рук мальчишку надо приводить в чувство. Профессор ЗОТИ решать приоткрыть двум детям завесу тайны, которая скрывает прошлое Невилла Лонгботтома. Для этого он позволяет им проникнуть в думсбор декана Гриффиндора... /ЭПИЗОД ЗАВЕРШЕН/
Ответов - 34, стр:
1 2 3 All
Antony Luis Karter: Уроки на сегодня подошли к концу и Энтони Картер просто сидел за столом, постукивая костяшками пальцев по дереву. Он был мрачен и задумчив. То, что последнее время творилось с Невиллом, магу совершенно не нравилось. Энтони не желал признаваться в этом даже себе, но он был привязан к этому мальчику. Да, для Картера даже Невилл был совсем молодым, ровесником его сыну. Хотя, мальчиком его назвать было невозможно. Много переживший в жизни Невилл в некоторых областях был мудрее, и Картер все же признавал это. А теперь ему нужно было что-то сделать, чтобы помочь ему... Картер вытащил из стола спрятанную в коробочку волшебную палочку. Да, наверное, стоило давно отдать ее Неву, да как-то руки не доходили привезти из дома, только в эти каникулы наконец дошли. Да и время подходящее, ничего не скажешь. Непросто было ему когда-то ее получить, а ведь он и не знал, что она понадобится... Маг спрятал палочку Фрэнка Лонгботтома во внутренний карман мантии и поднялся. Нужно было найти ленса. И хьюго, кстати. тоже не мешало бы это увидеть. Маг отправился к теплицам. Сейчас у пятикурсников сам декан, Травология, и их можно оттуда будет забрать. Заодно это гарантировало занятость Нева в момент предприятия... Как обычно при его появлении студенты замерли. - Мистер Уизли, мистер Лонгботтом, следуйте за мной. Мистер Честертон, будьте добры, уведомите профессора, что я забрал этих двух студентов по особым обстоятельствам и может быть даже верну целыми после урока. - равнодушно приказал он. Дождавший кивка от удивленного Юджа направился дальше по коридору, даже не глядя, следуют ли за ним названные мальчишки. Краем глаза увидел, как из другого конца коридора подходил к теплицам сам Невилл: значит, он на уроке и не помешает. От мальчишек веяло удивлением и даже страхом, хотя у Хью интерес торжествовал над остальными чувствами, а вот у Лёна наоборот... Но оба застыли пораженными, когда поняли, что Картер привел их к личному кабинету их декана. Маг без труда открыл дверь, сняв защиту: он знал, на какие заклинания Невилл закрывает двери. - Заходите. - мужчина пропутсил очень удивленных мальчишек перед собой. - Не время задавать вопросы. -= Картер подошел к шкафу и выудил оттуда странный прибор, похожий на блюдо с клкбящимся внутри туманом. - Невилл не знает, что вы здесь. Но я считаю, что вам важно увидеть то, что я собираюсь показать вам. Это Думсбор, или омут памяти. В нем ваш отец хранит воспоминаня, которых страшится. Подойдите сюда. Нет, Хьюго, не спорь. Я знаю, что делаю. Подойди. - маг добавил в голос льда, не давая возникшему было мальчику спорить. Палочка сверкнула в его руе, стояило мальчишкам приблизиться, и все трое провалилсь во тьму...
Hugo Weasley: Хью как раз более-менее оклемался после памятной схватки с Ленсом. Парня теперь он жестко игнорил, да и не он один. Ленс вообще оказался на отшибе: даже дружки с ним не общлись, опасаясь гнева Алекса. С Алексом, кстати, отношения более менее наладились, к удивлению Хьюго. Ощущение, что в Саммере что-то переломилось, когда он увидел, что чуть не сотворил Ленс. Саммер впервые на памяти Хью просил у него прощения! Специально для этого пришел в больничное крыло.. И у Марти тоже, кстати, И травля мальков Слизерина резко упала, потому что теперь Алекс не позволял тем, кто к нему прислушивался или боялся этого делать. Правда, они привязались к Лонгботтому и беспредельничали вместе с ним, но без Алекса противослизеринцская организация быстро теряла силу. И вот наконец-то выписали из больничного крыла! Появление Картера было очень удивительным. да еще и снятие с урока! Хью ничего подобного припомниь не мог. Мальчик следовал за преподавателем, паралельно припоминая все свои грехи за последнее время. Не, не успел он еще ничего натворить! Ну точно же не успел! Он покосился на Ленса. А вот этот реально боится, и ему есть почему бояться Картера. Кретин малолетний... Невилл слишком мягко и сним, до сих пор причем! Ого! А зачем в кабинет невилла-то? Да что происходит? Хью послушно вошел, и с расширяющимися от удивления глазами выслушал реч преподавателя. - Но, сэр, это же... - начал он, но Картер перебил его. Хью почувствовал, как давит возмущение: это же вторжение в личное пространство Невилла! Он же не простит такого! Да и как он себя почуствует?! Однако поспорить с Картером он просто не успел, шагнул к нему... И мир провалилсчя во Тьму.
Lens Roil Longbottom: Для Ленса эти три дня были еще мрачнее, чем каникулы. Отец был в ауте, котрое перемежжалось злостью. К тому же Невилл последнее время запил. Однако это не пробуждало сердце ожесточившегося и винившего отца в своих неприятностях ребенка. Хорошо Невиллу было, те вреена были военными. героическими... А сейчас что?! Скукота одна... И эти слизы разгуливают довльные, как будто так и надо... Их Ленс тоже винил в том, что рассорился практически со всеми своими друзьями. Правда, он приобрел некотору популяностьу бывшей свиты Алекса, который, очевидно, тоже решил предать факультет... Приход Картера сильно напугал Лонгботтома. Реально напугал. Этого мага он боялся всегда. а последнее время особенно сильно. Ему казалось, что Картер хочет ему отомстить, что он душой на строне слизерина. И особенно этого своего Адрелиана. Поэтому следовавший за преподавателем мальчик был бледен от страха.. Стоит заметить, что предложение залезть в личные самые сокровенные мысли невилла вызвали у пацана не возмущение, как у Хью, а интерес. Что же такого не рассказывал ему про свою молодость Невилл? И сейчас Ленса не волновало, насколько больно будет отцу, если он сунет нос в его воспоминания. Он охотно шагнул к чаше... и мир погрузился во тьму.
Neville Longbottom: Темнота постепенно проредилась, перестала быть непроглядной. Появились звуки: треск горящего дерева и стук дождевых капель по стеклу. Но эти звуки не могли разрушить тишину, наоборот, они словно делала ее гуще. Комната, в которой оказались "экскурсанты", была им хорошо знакома - полутемная, освещенная только светом горящего камина гостинная Гриффиндора, и не смотря на еще не поздний час - полночь еще не наступила - совершено пустая. И тишина была какая-то неправильная, мертвая, как на кладбище, и даже не смотря на ярко горящий огонь, в гостинной было очень холодно. - Нев... мне страшно... От неожиданно прозвучавшего голоса гости вздрогнули. Девичий голосок был полон страха, боли и отчаянья, но в нем небыло сломленности, а слова, хоть и были похожи на жалобу, словно требовали придумать хоть какое-то действие. Вряд ли кто-то из мальчишек узнал этот голос - все-таки Джинни Уизли сильно изменилась с этих пор... - Так же нельзя... Надо что-то делать... Девушка сидела между диваном и камином и поэтому сначала осталась незамеченной для сторонних наблюдателей. Так же, как и тот, к кому она обращалась. Невилл попытался сесть на диване, куда явно был кем-то уложен, но мисс Уизли тихо зашипела на него, как рассерженная кошка. - Лежи, блин! Круциатус за дерзость в поезде, а потом еще наказание за неявку на банкет, а все равно куда-то рвешься! Релаксант, который мне подбросил Слизнорт, уже кончился, так что не дергайся! - Джин, не переживай. Я в порядке, - косая и немного вымученая улыбка на лице Невилла вряд ли могла ее обмануть - было заметно, что двигаться Лонгботтому больно. Но Джинни только вздохнула и снова уселась на ковер. - Симус и Колин уже спят. Ты бы видел глаза Макгонагалл, когда они запели на банкете гимн школы... В них было столько гордости и страха... А когда Кэрроу притащил их сюда после наказания, он даже не дал ей к ним подойти... Нев, так нельзя! Эти выходки их злят, но ничего не решают! А профессорам тоже больно за этим наблюдать. Но они-то не отделаются куруциатусом, если сорвутся! Мы не должны подводить их под удар! Невилл встал, медленно отошел к окну. Прижался к холодному стеклу лбом, словно вглядываясь куда-то в темноту. - Им сейчас тоже не легко. И если мы хотим им помочь... если мы хотим победить... Сидеть сложа руки и идти на поводу у этих тварей тоже нельзя. Поему-то у мальчишек складывается впечатление, что Невилл говорит не о преподавателях... Джинни молчит, а Невилл отворачивается от окна и снова улыбается. Но теперь это не вымученная утешающая улыбка. Это решительная усмешка человека, готового ко всему. - Джин, давай спать. Завтра кого-то из нас неизбежно ожидает урок у этих садистов. Прикрой Колина, если что - второго такого наказания подряд он может и не выдержать. Мисс Уизли поднимает глаза и решительно смотрит на однокашника. Страх никуда не ушел, но становится понятно, что как бы силен он не был, на действия девушки он влиять не будет. - Об этом ты мог бы меня и не предупреждать.
Hugo Weasley: Хью стоял, прижавшись спиной к стене и во все глаза смотрел на семнадцатилетнего крестного. Он никогда не думал, что воспоминания можно вот так вот увидеть... А потом он осознал, О ЧЕМ говорят ребята. Узнал и мисс Уизли, совсем еще девчонкой, чуть старше его. Увидел непередаваемую боль в глазах обоих ребят... Мальчик прикусил губу, глядя на тех, кого знал сооовсем с другой стороны. Ленс стоял, молча гладя на отца. Особенных эмоций по нему Хью не мог бы прочитать, если бы посмотрел на его, зхотя зубы парня были плотно сжаты. Картер, который знал о том, что увидит, и видел в жизни и не такое, не проявлял никаких эмоций...
Neville Longbottom: Картинка подернулась туманом. Через несколько мгновений все снова стало четким, только находились мальчики теперь не в гостинной, а в кабинете ЗОТИ. На этот раз тишины не было. Слышался и смех, и шепот. Но исходил он с той стороны класса, где сидели слизеринцы. Но если приглядеться, можно было заметить, что веселятся только несколько человек: Кребб и Гойл, явно предвкушающие какую-то потеху, да Забини, о чем-то перешептывающийся со своим соседом. Драко Малфой застывшим взглядом смотрел в открытую книгу и только кивал на обращенные к нему фразы свиты. Пенси Паркинсон сидела откинувшись на спинку стула и закрыв глаза. Руки ее иногда вздрагивали. Сидящая рядом Милесента что-то вырисовывала на пергаменте, низко склонив голову. Когтевранцы старались не смотреть друг на друга. Многих била нервная дрожь, одна из девчонок полулежала на парте и, уткнувшись лицом в рукава, тихо всхлипывала. Среди Пуффендуйцев в глаза бросалась прямая и гордо выпрямленная спина девушки с коротко подстриженными золотыми волосами - такая прическа смотрелась чужеродно, потому что и Ленс, и Хью привыкли видеть Ханну с длинными прядями... Рядом, беспокойно косясь на подругу, сидела рыженькая Сьюзен. Гриффиндорцы... Могло показаться, что прошло уже несколько месяцев с событий прошлого воспоминания, но видневшийся в окнах пейзаж говорил обратное - с первого сентября минуло максимум чуть больше недели. Тем не менее Симус Финниган старался не открывать правый глаз, Парвати Патил щеголяла странной прической, будто половину волос кто-то выдрал в припадке чувств, рука Лаванды Браун была пребинтована... А Невилл сидел на первой парте и выжидательно смотрел на дверь. от левого виска до мочки уха тянулся свежий шрам, прекрасно знакомый мальчишкам - Лонгботтом постоянно зачесывал на него волосы, стараясь лишний раз не демонстрировать ученикам. На запястьях у парня были темные круги, похожие на след от кандалов. Но даже не смотря на явные следы тяжелых и жестоких наказаний наказаний в глазах гриффиндорцев горел какой-то сумасшедший азарт и несгибаемая воля, и это нет нет да притягивало осторожные взгляды однокурсников. Кто-то смотрел осуждающе, кто-то оценивающе, кто-то - восторженно. Но всегда - с робкой надеждой. Дверь хлопнула. Вошел невысокий мужчина, с мягко говоря отталкивающей и неприятной внешностью. Его глаза горели недобрым огоньком, а и без того страшное лицо перекосила предвкушающая улыбка. - Ну что, я предполагаю, что прошлый урок, - его взглят скользнул по гриффиндорцам, и улыбка стала шире, - помнят все. А теперь от теории пора преступить к практике... Только в этот момент в глазах Невилла появился страх. Но даже в этот момент - страх не за себя. За мальчишку второкурсника в когтевранской форме, с испуганными глазами застывшего у двери класса. - Заклятье Круциатус - это заклятие, наказывающее. И этот нарушитель будет наказан за проступок. Кто желает первым опробовать свои силы? - глаза Кэрроу злобно блеснули, - Может быть ты, Лонгботтом? Кулаки Невилла сжались, он с дикой ненавистью посмотрел на пожирателя, напялившего мантию учителя. - Я бы с удовольствием попрактиковался в этом заклятье... На вас, сэр, - прошипел он. На лицах гриффиндорцев появились одинаковые одобрительные усмешки, но вместе с тем каждый напрягся, готовы подхватить или хоть как-то помочь в очередной раз подставившемуся под удар товарищу. Многие когтевранцы с благодарностью и сочувствием посмотрели на Лонгботтома, а Кэрроу перекосился от злобы. Взмах палочкой - и Нев повис над землей, буквально на мгновенье, а потом рухнул на пол. Кажеться, он ударился в падении об парту, и ее угол рассек ему лоб. Кровь капала на пол и мантию, но Нев выпрямился и с явным усилием встал. И с той же несгибаемой решимостью посмотрел на Амикуса. - Кребб, ты будешь отрабатывать заклятье на мальчишке, - слегка сощурившись и встретив взгляд Лонгботтома, сказал Кэрроу. Бугай расплылся в довольной улыбке и поднялся с места, - Малфой, а ты обработай своего невежливого однокурсника. Драко вздрогнул, но послушно поднялся. Взгляд Невилла на секунду переметнулся на него, и в глазах гриффиндорца, кажется, даже появилась жалость. Но потом он снова начал сверлить взглядом Амикуса, будто дырку хотел в нем сделать. А слизеринцы тем временем достали палочки. Сначала класс наполнил надрывный крик мальчонки. Потом воспоминание разлетелось на куски...
Hugo Weasley: Хьюго с содроганием осматривал класс. Шагнул вперед, оказавшись рядом с крестным, протянул руку, пытаясь коснуться его плеча... Но нет, это был всего лишь призрак, тень, воспоминание прошлого. Вздрогнул, и с ужасом повернулся к двери, когда в комнату вошел преподаваттель. - Амникус Кэрроу. - услышал он равнодушный голос Энтони Картера за спиной. - Верный последователь Темного Лорда, мастер пыточного проклятья. Насколько я знаю, это единственное заклинание которое у него более-менее получалось. - в голосе мага легкая насмешка, но Хью не мог отрвать взгляда от глаз мальчишки-когтевранца. На глаза гриффиндорца навернулись слезы. Он видел, как ударился Невилл, но... Но врестный не ломался. Боролся до конца. А в чем мог быть виноват этот несчастный ребенок? Хью встретился взглядом и с побледневшим Малфоем. А вот теперь в сердце зажглась ненасвить. Как мог Невилл простить эту тварь? Неужели их уважемый и сильным профессор мог быть.. Вот этим? И он до сих пор не в Азкабане! Ярость так завлекла Хьью, что он не видел стоявшего за его спиной Ленса. Который с жадным интеерсом смотрел, как Крэбб направляет палочку на второкурсника, и как тот заходится в крике... Не почувствовал, каким невероятным льдом и яростью повеяло от Картера, когда маг заметил промелькнувшую улыбку на лице Лонгботтома-младшего....
Neville Longbottom: Свет. На мгновение он ослепил мальчишек, но потом в ослипительном солнечном сиянии проявились старые каменные стены. Вестибюль Хогвартса. Ряд песочных часов, в одниз из которых уже не осталось алых камней в нижней колбе. Кем-то оброненная газета на ступеньках лестницы, рядом с которой стояли Хью и Ленс. Конец октября... Из открытых дверей Большого зала в полном молчании выскальзывали по двое-трое ученики, старающихся не поднимать глаза от пола. Почему? Ответ был в центре вестибюля - деревянный крест с ременными петлями на перекладине. И совсем не радостный Филч с розгой, усталый, еще более неухоженный, словно измученный, и тоже старающийся не поднимать взгляд на учеников. На вершине лестницы появилась довольная и прямо таки сияющая Алекто. Сама ситуация, казалось доставляла ей небывалое удовольствие, она просто упивалась своей властью. За ней идут перепуганные, плачущие первокурсники. Четыре мальчишки без мантий, в расстегнутых рубашках, со связанными руками... Когда Кэрроу подвела их к Филчу, и тот стал пристегивать первого "провинившегося" к кресту, по вестибюлю со стороны Большого зала прокатилось яростное: - Не смей! Из-за нескольких застывших от ужаса групп учеников словно разьяренная гарпия вылетела Ханна. За ней, растерянная и испуганная, следовала Сьюзен Боунс, но в метрах десяти от Кэрроу она застыла в нерешительности и только проводила подругу почти безумным от ужаса взглядом. А Ханна подлетела к Алекто, вцепилась отворот ее мантии и продолжала кричать: - Тварь! Фурия! Как ты смеешь! Они же еще совсем дети! Алекто скривилась, словно от отвращения. Одно незаметное почти движение палочкой - и Эббот отлетела к ногам перепуганного малька, ударившись головой об основание "позорного столба". Но девушка все равно упорно начала подниматься. - Такие как ты ничему не учатся! Думаешь, девушек наказывают мягче потому, что жалеют? Нет, тварь, вас берегут потому, что рано или поздно вы станете женами достойным чистокровным, и родите детей, которые будут рости во имя Лорда и с гордостью за своих отцов! Но тебе такая судьба не грозит! Будешь выпендриваться - станешь закуской для змеи Лорда. Хотя для начала с тобой наверняка позабавится. Знаешь, Фернир любит молоденькие девчонок... С вершины лестницы ударил красный луч. Алекто, не ожидавшую нападения, спасло только то, что палочка была в ее руке. Заклятье разбилось о щит, а Кэрроу с шипением обернулась в сторону нападавшего. Которого ее брат уже обезоружил и спустил с лестницы. - Кстати о тех, кто ничему не учится, - вещал он, спускаясь следом за попавшейся ему добыче, - Алекто, подскажи, что делать с этим мальчишкой? Он упорно не понимает наказаний, но если мы будет наказывать его сильнее, он скоро присоединится к своим родителям в лечебнице. Вряд ли Лорда это обрадует. Да и Бэлла нам не простит... Невилл Лонгботтом с явным трудом приподнялся на локтях, намереваясь встать, но был в этот же момент прижат к полу опустившейся между лопаток ступней Амикуса. Алекто же с жадно и с каким-то диким вдохновением вглядывалась ему в лицо. - А он хотел быть джентльменом и защитить даму? Может, стоит дать ему понять, что это у него не получится? С сияющими глазами она повернулась к приподнявшейся было Ханне. - Круцио! - Нет! - дикий, нечеловеческий крик Лонгботтома слился с наполненным страданием воплем Ханны. Невилл закинул руку, схватив Амикуса за ногу и резко дернув, сваливая его на пол. Словно забыв про палочку, вылетевшую из рук пожирателя, парень рванулся к Алекто, упивающейся криком девушки, но был остановлен наполпути Инкарцеро Амикуса. Пожирательница опустила палочку и довольно посмотрела на Лонгботтома. - Запомни, малыш, для Лорда ее жизнь не имеет для Лорда ценности. Поэтому мало ли что с ней может случится... Невилл с дикой ненавистью смотрел в глаза наслаждающейся его отчаяньем Алекто и в бессилии стиснул зубы. Но можно было заметить, если вглядеться в его глаза, что произошедшее усилило его стремление сражаться...
Hugo Weasley: Хьюго уже с трудом воспринимал происходящее. Слезы от вида обреченных плачущих мальчишек мешали нормально смотреть на все происходящее. Мальчишка тяжело, прерывисто, со всхлипами дышал, зрачки расширились, как будто от боли. Широко распахнутыми глазами он следил за тем, что происходило в зале.... Отступил на шаг, оперся спиной о стену, когда два крика слились в один... Через мгновение ему на плечо легла рука Картера. Мальчик вцепился в кисть единственного человека, который находился сейчас рядом, и готов был поддержать его, но не мог выдавить ни слова. Он даже забыл, что Картера он в общем-то слегка побаивался.... Рядом с эти чудовищами Энтони Картер был образцом преподавателя светлой стороны. На Ленса Хью не обращал никакого внимания, даже забыл бы о его существованиии, если бы не судорожный вздох за спиной. Если бы Уизли нашел в себе силы обернуться, он бы увидел, что в глаза Ленса тоже стоят слезы...
Neville Longbottom: Новая сцена обрушилась холодом. Потом в полумраке загорелся слабый голубой огонек. - Все тихо. Ник говорит, Кэрроу по своим кабинетам... - серебристая тень приведения скользнула от стены к обступившим кипящий на огоньке котелок. Растрепанные волосы, мантия ученицы Хогвартса, старомодные очки - вроде бы Плакса Миртл, до сих пор знакомая всем школьникам плакса и истиричка. Вот только лицо необычно серьезное. - Сссволочи... - тихо прошипел сидящий у котла на корточках парень, внимательно всматривающийся в бурлящую поверхность зелья, - Ждут не дождутся... И ведь даже мысли не допускают, что к ним не придут... Черт, если бы не Снейп... - Ага, мы накинулись и уложили бы их тупо массой, - фыркнул сидящий в отдалении парень. Он тяжело привалился к стене, и голос его звучал очень утомленно, - Эрн, даже если бы нам удалось свалить Снейпа - то уже сомнительно... - думаешь мы смоли бы облопошить Ридла карнавалом с оборотным зельем? Он шизофреник, конечно, но не полный кретин. Твой план утопичен. - Тоесть по твоему, Нев, мы должны терпеть и ждать, пока Гарри и Орден не соизволят обратить на нас внимание? - вскинулся первый. - Макмилан, заткнись и следи за зельем, - оборвал начинающийся явно не в первый раз спор девичий голос, - Джин с Проповедником скоро приведут сегодняшних. Портреты передали сигнал. Еще трое сидящих вокруг в разговор не вступали. Если приглядеться, можно было различить лица частых гостей на ужинах в домах обоих мальчиков - Терри Бут, Майкл Корнер и Симус Финниган. Они были собраны и сосредоточены, Словно готовились к чему-то неприятному. Из стены появилась мерцающая голова Почти Безголового Ника, который внимательно оглядел присутствующих. Через мгновение он исчез, а дверь туалета тихо скрипнула. Взглядам собравшихся предстала Джинни и Коллин в компании шестерых младшекурсников. - Да у Кэрроу совсем крыша поехала, - тихо выдохнул Майкл. Решительно поднялся, взмахом палочки призвал из одной из кабинок плотный пакет, - Ладно, Эрни, разливай, переодеваемся ипошли. А то по лишнему кругу за опоздание получим. Макмиллан уверенно, явно не в первый раз, разлил коричневое, больше похожее на грязь зелье по стаканам. Джинни и Коллин бросили в каждый по волосинке. Зелье булькнуло и начало менять цвет - в каждом стакане преобретая свой оттенок. - Ингридиенты кончаются... - тихо заметил Эрни, расстегивая мантию, - А если у Слизнорта они кончатся раньше времени, ему попадет. Старик же не выдержит... - У меня уже кое-что созрело, - ответил с трудом поднявшийся Невил, - Может Добби сможет раздобыть что-то за пределами замка... Беспокойно следящая за действиями Лонгботтома Джин выразительно посмотрела на Ханну. Та вздохнула. Встала. Властно распорядилась: - Лонгботтом, Криви, отбой. На вас смотреть же уже без слез невозможно! Сегодня страхуете мальков. Мы с Джинни идем вместо вас. Невилл и Коллин обменялись ошалевшими взглядами и одновременно воскрикнули: - Так не пойдет! - Нев, правда, тебе лучше не стоит. Ты свои постоянно цепляешь, да еще через день за мальков мотаешься. Передохни, а то не выдержишь... - мягко подержал прекрасный пол Терри, уже поднесщий свой стакан ко рту. - Но они же девушки! - Мы не слабее тебя, Лонгботтом, - холодно отрезала Ханна, стараясь не смотреть в его сторону. - Мы выдержим, Нев. Не переживай. - поддержала подругу Джин. Нев вздохнул, закрыл глаза. Кулаки сжались, но он все-таки снова опустился на пол. - Знаешь, Эрни, если бы твой план сработал... Уже проглотивший свое зелье и стремительно уменьшающийся Макмиллан усмехнулся. - Да, знал бы я, что если тебя отстранить от дела ты начнешь хвататся за соломинку... Но все таки ты прав - пока еще рано. И отдохни, действительно. У тебя же не тело, а один сплошной синяк. Половина нашего запаса релаксанта на тебя уходит. Пожелей себя хоть не много. - Не время сейчас себя жалеть, - фыркнул Невилл. - Ну, тогда побереги себя хотя бы ради нас, - Ханна залпом выпила зелье, - Все, переодеваемся и бегом. Маршруты все помните? Нев, Кэдоган сообщит, когда мы войдем. Если через полчаса не выйдем, подорвете отвлекалку в астрономической башне.... За фальшивыми "провинившимися", спешащими на "отработки", бесшумно закрылась дверь. Невилл с грустью посмотрел на присевшего рядом Криви, тоже явно обеспокоенного такой сменой ролей. Тут от прикорнувших у раковин мальков отделилась одна тень. Невилл улыбнулся второкурснику в слизеринской форме, а тот серьезно и как-то виновато выпалил: - Спасибо вам. Меня... вы не обязаны были меня прикрывать. - Обязаны, - тихо возразил Нев, - Мы всех вас обязаны защищать. Колин чуть улыбнулся и указал мальчонке на пол рядом с собой. - Отдохни пока. Ребята только через час вернутся. - Только бы все прошло нормально... - Ну, до этого же проблем не было, - пожал плечами Криви, - А ты и перед первым разом так не волновался, как мне помнится... Невилл только хмыкнул. Голубой огонек медленно затухал...
Hugo Weasley: Хьюго сквозь слезы молча вглядывался в лица сидевших в комнате ребят. Этих людей он знал, они уже взрослыми, ровесники отца, приходили нередко к ним в дом как старые друзья семьи. Мальчик с содроганием вслушивался в разговор. Он уже понял, что значили тогда отработки, и теперь его терзал вопрос: а смог бы он вот так пойти подставиться под Круциатус вместо кого-то из этих шестерых детей? Хью не находил ответа. Страшно. Очень страшно. Хотя подставлять мальчишек под ТАКОЕ наказание, не помочь им.. Это было бы еще страшнее. Он видел, как девочки сменили совсем уже замученных отца и Колина. Да, Хьюго узнал Клина Криви, брата дяди Денниса и дяди Колина, который учился сейчас на гриффиндоре. Им немало рассказывали о подвигах этого смелого и самоотверженного ученика. Сердце защемило от слов мальчика-слизеринца. Да, Хью понималд, он тоже не смог бы делить мальков на "своих" и "слизеринцев", да и относился он к слизерину вполне дружелюбно. - Что они делают? - еле слышно спросил Лён. - Они что, идиоты? Вот так подставляться... Да еще ради зеленого выродка... Герои, блин... Только сжавшаяся на плече рука профессора Картера помешала Хьюго ударить Ленса. - Это ты идиот, Ленс! И сволочь последняя к тому же! - прошипел он. Ленс хотел что-то ответить, но не решился, встретившись взглядом с черными глазами Энтони Картера...
Neville Longbottom: Эта сцена исчезла, а новая появилась не сразу. Цвета, формы и звуки сплелись, и сложно было уловить что-то в ворохе проматывающихся мимо воспоминаний. Наконец мир снова принял ясные очертания. Большой зал. Темный потолок в узоре звезд. Жемчужные фигуры призраков, профессор Макгонагалл на возвышении, за ее спиной - преподаватели и члены Ордена Феникса. Растрепанные школьники в халатах и дорожных мантиях, многие в ужасе прижались друг к другу. Застывший между столов гриффиндора и пуффендуя Гарри Поттер. И холодный, высокий голос, который словно звучит из самих стен. - ... Отдайте мне Гарри Поттера, и никто из вас не пострадает. Отдайте мне Гарри Поттера, и я оставлю школу в неприкосновенности. Отдайте мне Гарри Поттера, и вы получите награду... - Мы и с первого раза неплохо поняли... - тихое замечание Невилла, сидящего за столом между Дином и Симусом, было слышно только им да стоящим за спиной Лонгботтома мальчишкам. - Даю вам на раздумье время до полуночи. Голос затих, а все сидящие в зале посмотрели на застывшего на месте Гарри. - Да он же здесь! Поттер здесь! Хватайте его! Истеричный крик Пэнси Паркинсон прокатился по залу, смывая оцепенение. Гриффиндорцы поднялись так слаженно, словно уже давно были единым организмом, и синхронно повернулись лицом к силизеринцам. За ними вскочили Пуффендуйцы и практически сразу Когтевранцы. У многих в руках уже были палочки, остальные торопливо доставали их. - Благодарю вас, мисс Паркинсон. Вы первая покинете этот зал в сопровождении мистера Филча. За вами последуют остальные ученики вашего факультета. Из-за спины Невилла было видно, как исказилось непониманием лицо Пэнси, как вскинул глаза Теодор Нотт, до этого задумчиво сверливший взглядом стол, и словно с обидой посмотрел на Макгонагалл. На многих, очень многих лицах не было не высокомерия, не призрения. Но они поднялись и не говоря не слова покинули зал. Кто-то с тоской оглядывался в дверях. Но не останавливался... Картинка смазалась - теперь это была одна из зубчатых стен замка. Невилл стоял, задумчиво глядя куда-то в небо. На его шее болтались наушники-заглушки, которые используют на травологии при пересадки мандрогор. Ящик с ними стоял чуть в стороне, а рядом с ним сидела Ханна. - Все неправильно... - тихо сказал Невилл, - Многие хотели остаться, но слова профессора заставили их уйти. Она не верила в них. - После заявления Паркинсон поверить в них было сложно, - растерянно теребя листочек мандрагоры, ответила девушка. - Она была одна. Возможно, многие думали по другому... Но им пришлось сражаться со своими отцами, оказавшимися на той стороне. А в замке... Осталось ли у них что-нибудь здесь, что они могли бы защищать ценой своей жизни?... Воспоминание провалилось в темноту. На секунду снова воцарилась мешанина цветов и криков, а потом все стихло. Чтобы взорваться криком. - НЕТ! Отчаянный, полный боли крик Минервы Макгонагалл прокатился по территории школы. Застывший рядом с ней на пороге школы Невилл сжал палочку в побелевших пальцах, неотрывно глядя на тело друга на руках Хагрида. Все защитники Хогвартса уже кричали, звали, проклинали Пожирателей и Лорда, а он только тихо прошептал: - Ты же сказал, что не пойдешь к нему... Ты же знал, что мы не сдадимся... Зачем, Гарри?.. Приказ Ридлла, его похвальба, крик Рона и новая волна голосов... Взгляд Лонгботтома прояснился, и серые глаза наполнились ненавистью и решимостью, когда его взгляд нашел змею на плечах Волдеморта. - ...Убит при попытке спасти свою жизнь... Невилл рванулся вперед, отшвырнув первого втретившегося на пути пожирателя и швырнул банальнейший ступефай в Темного лорда. Безрезультатно. Ридл со смехом отшвырнул палочку нападавшего. — И кто же это? — спросил он своим мягким змеиным голосом. — Кто сам вызвался продемонстрировать, что бывает, когда пытаешься продолжать проигранную битву? Стоящая рядом с Ридлом Беллатриса залилась счастливым смехом: — Это Невилл Долгопупс, повелитель! Мальчишка, который доставлял Кэрроу столько неприятностей! Сын мракоборцев, помните? — Ах, да, припоминаю. — Волдеморт взглянул сверху вниз на Невилла, безоружного, без всякой защиты, поднимающегося на ноги на нейтральной полосе между защитниками замка и Пожирателями смерти. — Но ты ведь чистой крови, мой храбрый мальчик? — обратился он к Невиллу, который стоял теперь к нему лицом, сжав в кулаки пустые руки. — А если и так — что из этого? — громко ответил Невилл. — Ты проявил отвагу и мужество, и в твоих жилах течет благородная кровь. Ты будешь отменным Пожирателем смерти. Нам нужны такие, как ты, Невилл Долгопупс! — Скорее в аду станет холодно, чем я к вам перейду! — сказал Невилл. — Отряд Дамблдора! — выкрикнул он, и толпа ответила шумом, которого не могли сдержать даже Заглушающие чары Волдеморта. — Что ж, — сказал Волдеморт ласково, но в этом шелковом голосе было больше угрозы, чем в самом мощном заклятии. — Раз таков твой выбор, Долгопупс, вернемся к первоначальному плану. На твою голову, — негромко добавил он, — пусть падет. По мановению руки лорда из разбитого окна замка вылетело что-то, похожее на уродливую птицу, и приземлилось в полумраке его на ладонь. Он приподнял пахнущий плесенью предмет за острый конец и встряхнул. И вот она закачалась у всех на глазах, пустая и потрепанная — Распределяющая шляпа. — В школе Хогвартс больше не будет распределения, — объявил Волдеморт. — Факультеты отменяются. Эмблема, герб и цвета моего благородного предка, Салазара Слизерина, отныне обязательны для всех, понятно, Невилл Долгопупс? Он направил палочку на Невилла, и тот застыл, словно окаменев. Волдеморт нахлобучил на него шляпу, так что она закрыла Невиллу глаза. В толпе стоящих перед замком началось движение, и Пожиратели смерти, как один, вскинули палочки, не давая защитникам Хогвартса пошевелиться. — Невилл сейчас наглядно покажет вам, что будет со всяким, у кого достанет глупости мне сопротивляться, — сказал Волдеморт. Взмах его палочки — и Распределяющая шляпа вспыхнула ярким пламенем. Страшный крик разорвал предрассветный полумрак — Невилл горел, прикованный к месту, неспособный шевельнуть ни рукой, ни ногой. И тут случилось сразу несколько вещей. С отдаленной границы школы послышался шум, как будто сотни людей перебирались через не видные отсюда стены и рвались к замку с громкими воинственными кликами. В ту же минуту из-за угла замка показался запыхавшийся великан с воплем: «ХАГГИ!» В ответ ему раздался рык великанов Волдеморта: они ринулись на прибывшего, как боевые слоны, и земля затряслась под их топотом. Потом раздалось цоканье копыт, звук натягиваемой тетивы — и на Пожирателей смерти внезапно обрушился град стрел. Люди Волдеморта закричали от неожиданности, ломая строй. И тут вдруг Невилл тоже стал двигаться. Быстрым, еле уловимым движением Невилл освободился от Цепенящего заклятия, пылающая шляпа слетела с его головы, и он вытянул из нее что-то серебряное, со сверкающей рубинами рукояткой. Удар серебряного лезвия не был слышен за шумом надвигающейся толпы, ревом дерущихся великанов, стуком копыт бросившихся в схватку кентавров — и все же все глаза обратились на блеснувший меч. Одним ударом Невилл снес голову огромной змее. Голова подлетела высоко в воздух, сверкнув в лучах света, лившегося из вестибюля. Рот Волдеморта раскрылся в яростном крике, которого никто не услышал, и тело змеи с глухим стуком упало на землю к его ногам.(с) На лице Лонгботтома появилась торжествующая усмешка, когда он встретился взглядом с полными ярости глазами Волдеморта… - ТЫ! Кретин! Придурок! Герой хренов! Невилл стоял привалившись к каменной стене, покрытой выбоинами от заклятий, как-то почти мечтательно улыблася, слушая крик стоящей перед ним заплаканной Ханныю - Да ты хоть представляешь, что мы пережили, покаты там геройствовал перед этой ящерицей? Да ты погибнуть мог в любой момент! Августа Лонгботтом мягко и успокаивающе приобняла девушку за плечи. - Невилл, в самом деле, это было не очень разумно... - укоризнено произнесла женщина, но глаза ее сияли гордостью. - Ну кто-то же должен был что-то сделать. А у меня не хватило сил слушать его вранье о Гарри. Кстати, куда делся этот герой? Кингсли с профессором Макгонагалл уже извелись от любопытства...
Antony Luis Karter: Рука Энтони Картера лежала на плече Хьюго, дабы не дать тому полезть с кулаками на Ленса. Признаться, у самого Энтони тоже периодически возникало такое желание... Ленс не ассоциировал воспоминание с реальность. Только мама вызвала у него нормальную реакцию, на остальное он смотрел как подросток на классный боевик. А вот Хьюго пробирало по полной. Картер лишний раз убедился, что правильно сделал, взяв с собой и его тоже. Глаза Хью пораженно распахнулись, когда он следил за уходящими слизеринцами. Он и представить не мог, чтобы вот так не доверять... Ну, тому же Мартину! Они же их сами, считай, предали и выгнали из Хога... - прошептал мальчишка. - За что ж им тут после этого драться-то оставалось?! - вспомнились слова Мартина при знакомстве. Как же он был прав! - Это же слизеринцы... Их не отпусктаь надо было. а взять в заложники! Парочка круциатусов, и небось отцы сдались бы как миленькие! - заявил Ленс, и Картеру пришлось уже перехватывать Хью за плечи, чтобы удержать от нападения. - Ленс, с*ка! - Хью понял, что вырваться у преподавателя ЗОТИ он не сможет. - Заткнись. - от мага повеяло таким холодом, что побледневший Лён разом заткнулся, и даже отступил на шаг. А сейчас маг следил за разворачивающимися в ходе последней схватки в Хоге событиями... Сцена явления Темного Лорда народу не произвела особенного впечатления. Наоборот, это эпизод оба пацана смотрели на повышенных эмоциях, в предвкушении Большого Волдемортовского Облома. Энтони явстевенно чувстоваал гордость Хьюго за крестного, даже Ленс притих, глядя на его подвиги. А еще Картер ощущал в Ленсе.... Зависть? Да, похоже, Лонгботтом-млаший завидовал отцу, ведь тот жил в такое наполенное боями и приключениями время... Гибель Гарри не произвела особенного впечатления, оба мальчишки знали, что с ним все в порядке...
Neville Longbottom: Пустая спальня семикурсников, только на одной кровати сидит, тяжело облокотившись на спинку и закрыв глаза ладонью, Невилл. Другая рука судорожно сжимает исписанный мелким почерком пергамент. Рядом на плу валяется распечатанный конверт, на котором тем же почерком выведено: "Мр. Лонгботтому, Хогвартс. От мл.целителя Ленса Соренсена" На тихий стук в дверь парень не отреагировал, а в спальню проскользнула встревоженная Джинни с тарелкой в руках. - Нев, ты на обед не пришел... Ребята волновались, миссис Лонгботтом от беспокойства с ума сходит... - Я не голоден. Если не видеть, как шевелятся губы Лонгботтома, ни за что не поверишь, что прозвучавший в тишине равнодушный, лишенный всех эмоций голос может принадлежать ему. Джин вздрогнула, оставила поднос на ближайшей тумбочке, медленно приблизилась. Ее растерянный взгляд остановился на конверте, потом на письме в руке друга. - Нев, что-то случилось? Мы можем чем-то... Невилл медленно выпрямился, отнял ладонь от лица. Взгляд его совершенно сухих глаз заставил девушку оборвать вопрос на полуслове. Никто из стоящих в комнате, из прошлого ли, из будущего, не мог поверить, что эти глаза могут принадлежать знакомому им Невиллу - слишком холодными они были, слишком равнодушными, слишком пустыми. Но за этой пустотой и безразличием горело ледяное пламя ненависти. - Нет. Никто. Ни чем уже не поможет, - отрезал Лонгботтом, - Не лезь не в свое дело, Джинни. Тебя это не касается. - Почему ты так говоришь?.. Я ведь не чужая.. Я волнуюсь... И не я одна! - голос Уизли срывался, но она не отступала под взглядом друга. - Незачем волноваться. Я просто был не голоден, - Невилл поднялся, бросил смятый пергамент на постель и больше не оборачиваясь к Джинни, спросил все так же холодно-равнодушно: - Кингсли еще в замке? Мне нужно с ним поговорить. Девушка кивнула, а Лонгботтом подхватил с подноса бутерброд и неторопливо вышел, не оглядываясь на расстерянно и обеспокоенно глядящую ему в спину подругу. Мистер Лонгботтом. Пишет вам Ленс Соренсен, младший целитель больницы святого Мунго. Мне трудно сообщать вам дурные новости всего через несколько часов после Победы, но это мой долг. Тридцатого апреля в больницу прибыли люди министра, так называемая «комиссия по рационализации распределения больничных мест». Они устроили облаву на всех неугодных правительству. Если бы мы знали заранее… Но никто и предположить не мог, что у Толстоватого и его хозяев поднимется рука на вековые принципы. Это стало нашей ошибкой. Они забрали для допросов всех, кого подозревали в связи с Орденом Феникса и другими непокорными. Любое сопротивление целителей жестоко каралось. Кого-то они убивали на месте, как оборотня, отказавшегося участвовать в «охотах» Сивого. Сметвика, пытавшегося их остановить, тоже не пощадили… В тот день при палате Януса Тики дежурили я и два стажера – Амели Нелсон и Ройл Фостер. Когда пришли эти «служащие», Амели как раз принесла лекарства. Я же встретил их на подходе к палате. Тогда я еще не знал, что они устроили на нижних этажах - Дайлис пришла в кабинет дежурных врачей только через несколько минут, и остававшийся там Ройл тотчас же поспешил к нам. Но эти твари уже объявили нам с Амели, что Френк и Алиса признаны безнадежными и «содержать их дольше является нецелесообразным. Пока я пытался понять, что они пытались этим сказать, один из этих уродов, Паркс – никогда не забуду его фамилию! – поднял палочку. Я бросился к нему в тот же момент, что он выкрикнул смертельное проклятье, уже понимая, что не успею. Но Амели словно раньше догадалась, что происходит. Это проклятье она приняла на себя. Дальше в моей памяти все путается – подоспел Ройл, завязалась борьба… Равными соперниками Пожирателям мы не были, я это понимал, но я хотел сделать хоть что-то… но оказался слабее своих стажеров. Я даже не помню, как и кто меня вырубил… В сознание меня привела подоспевшая Миранда Маорисон, дежурившая в то день по этажу. Ройл был уже мертв…. Так же, как и Ваши родители. Я сказал столько лишнего и, наверное, не нужного, но я не мог ограничеться официальной формой: 30 апреля 1998 года Френк и Алиса Лонгботтом скончались. Это было бы слишком фальшиво. Тела ваших родителей были кремированы по распоряжению той же «комиссии», но Миранда сохранила останки, что бы вы могли предать их земле, как подобает. Мы поможем Вам всем, чем сможем… Сейчас я оглядываюсь и каждый раз думаю, мог ли что-то исправить, сделать что-то большее. Я знаю, сколько для Вас значили Ваши родители. Я помню, что на каникулах Вы приходили к ним чуть ли не ежедневно. Амели постоянно читала им Ваши открытки и письма, каждый раз надеясь увидеть в их глазах понимание и узнавание… Она мечтала, что закончит стажировку, станет целителем иобязательно найдет способ вернуть утраченное – и им, и Вам… А теперь я вынужден писать вам, что последней призрачной надежды Вас лишили…. Я не знаю, что еще могу Вам сказать, кроме одного: Простите. Простите нас, что не уберегли дорогих Вам людей, доверенных нам. Простите меня, что оказался слишком слаб, чтобы остановить их палачей. Я прошу вашего прощения, хоть и сам понимаю, что не заслуживаю его. Но это – единственное, что мне остается… Ленс Соренсен ...Перелесок неподалеку от Блекмарка был освещен только бледным светом полной луны, и кроме шепота листьев на ветру да отдаленного собачьего лая не было слышно ничего. Пока на опушке с хлопком не появилась закутанная в плащ фигура, и не вскочили ей на встречу еще несколько силуэтов, прятавшихся в тени. Опознав друг друга, собравшиеся опустили выхваченные палочки. - Ну? И что? - хмуро спросил прибывший, - Зачем мы собрались? Решили в очередной раз попробовать огрызнутся на министерство? Забыли, чем закончилась попытка стаи Сивого? События давностью больше недели не держатся в вашей голове? - А ты предлагаешь нам дальше ныкатся по норам в надежде, что нам не найдут, Бёрк? Ближний круг они уничтожили полностью, да и многие их внешнего уже не отмажутся. Я не хочу смирно сидеть и ждать, пока придут за мной! - Паникуешь, Паркс? Хочется уйти со сцены с блеском? Лично я хочу выжить, и мне плевать чего это будет стоить. А злите министра и Избранного, если вам этого так хочется. Я - пасс. Мужчина, названный Бёрком, хотел было трансгресировать, но не успел. из темноты возникло еще несколько человек с палочками в руках. Знакомый мальчишкам голос: - Аврорат. Призываем не оказывать сопротивления и опустить палочки. Территория блокирована антиапарационным барьером, бежать некуда. - Мистер Избранный собственной персоной, - тихо прошипел Бёрк. Вскинул было полочку, но в то же мгновение его отшвырнуло мощной молнией. - Вас предупредили, - спокойный, не предвещающий ничего хорошего голос одного из авроров, казалось, испугал собравшихся пожирателей даже больше, чем присутствие Поттера. Потому что этот голос предвещал смерть. Бой промелькнул перед зрителями смутным водоворотом вспышек и криков, а когда картинка снова стала четкой, между деревьев снова было тихо, если не считать тяжелого, жадного дыхания раненого пожирателя, привалившегося к дереву. Между деревьев скользили тени авроров, но рядом с раненым стояло только трое: Кэтти Бэлл, на конце палочки горел огонек люмоса, Гарри Поттер, стоящий в шаге от пожирателя и сверлящий его мрачным взглядом, и застывший тенью за спинами товарищей Невилл, слишком расслабленный и спокойный для только что сражавшегося человека. Поттер явно только что закончил первый допрос, и теперь осмысливал услышанное. Потом обернулся к Кэтти. - Надо будет передать запрос в ГМП на проверку названых адресов. Займешься? Дождавшись кивка Кэтти, Гарри обернулся к Невиллу. - Мы с Флинтом доложим о выполнении задания. Кингсли просил тебя тоже зайти... - Вы и без меня справитесь. - равнодушно отозвался Лонгботтом, - К тому же арестованными тоже надо кому-то занятся. А я и так наизусть знаю, что министр хочет мне сказать... То, что последовало дальше, уложилось в доли секунды. Лишенный присмотра Паркс успел дотянутся до палочки и торжествующе начал взмах, метя в повернувшегося спиной Избранного. Но его заклятье прервала на середине ослепительная зеленая вспышка Авады. Невилл опустил палочку все с тем же равнодушным видом, но в отсветах магического света в его глазах кажется блеснуло удовлетворение. Поттер, у которого над плечом прошло непростительное, медленно обернулся, встречаясь взглядом с пустыми мертвыми глазами Паркса. - "Никогда не оборачивайтесь к противнику спиной", - поцитировал Лонгботтом, - Ошибка новичка, к слову. Гарри, тебя эти два месяца ничему не научили? Или ты уверен, что от тебя все авады рикошетить будут? Кэтти с ужасом смотрела на мертвого. - Шестой...- тихо-тихо выдохнула она. Было видно, что она не хочет оборачиватся на товарища. - Седьмой, - холодно поправил Невилл, - Я кажется переборщил с молнией... В ровном голосе молодого аврора не было ни вины, ни раскаянья. Только еле слышная, почти незаметная непримиримая ненависть...
Hugo Weasley: Хьюго расширенными глазами наблядал на Невиллом. ТАКОГО взгляда у крестного он не то что никогда не видел, но и не представлял, что такое вообще возможно. Что же такое в том листке, что мягкий и добрый Невилл даже после войны так сломался?! Парень бросился к листку, вчитался в слова... Рядом нарисовался Ленс. Хью хотел было отпихнуть его, ибо чаша его терпения была уже порядком переполнена, но, взглянув на покрасневшие от слез глаза и закушенную губу Лонгботтома, повернул листок так, чтобы написанное было видно обоим. Картер не двигался с места, похоже. он и так знал содержание письма. По мере прочтения, Хью бледнел все больше. Вот, значит, как крестный узнал о смерти родителей... И вот, значит, как они погибли. Рядом явственно всхлипнул Лён. Похоже, его все же как следует пробрали воспоминания. Рука Хью все зависимости от воли хозяина поднялась и ободряюще сжала руку Ленса. Хььюго поднял на мальчишку взгляд. В глазах Ленса была боль и... Непонимание. Лонгботтом явно не мог понять, зачем Хбю это сделал. особено после того, что случилось шестого.... Картинка снова сменилась. Теперь оба мальчишки замерли, не отрывая взгляд от отца и крестного. Гарри не особенно изменился, но Невилл..... Хью сжал руку ленса так, что побелели пальцы, ощутив в ответ не менее врепкое рукопожатие. Глаза Невилла внушали настоящий страх. Но вот с палочки Лонгботтома-старшего сорвалось Заклятье Смерти. Хьюго вскрикнул от необжанности и ужаса, рядом тяжело, со всхлипом, выдохнул Лён. Невилл убивал. Не тогда, когда не было выхода, не по чистой случайности... Это было хладнокровное и жестокое убийство. Мальчишки даже не представляли, что такое может быть. Картер взмахнул палочкой, видение расселось. Все трое вновь стояли в кабинете гриффиндорского декана. А в открывшуюся дверь как раз сейчас входил сам Невилл, обычный, знакомый гриффиндорский декан, а за ним в кабинет сунул нос и Мартин Флинт. Хьюго тяжело сел на землю, давясь всхлипами. Вот, значит, какое детство и юность были у его крестного. Вот через что пришлось пройти ему, и он сохранил тепло, доверие и доброту... Но даже не видел вошедшего Крестного. Ленс стоял рядом. Отца он заметил, но не смотрел на него, отведя взгляд. Покрасневшие от слез глаза, хоть и совсем не такие, как у Хью... Прикушенная губа, пальцы теребят мантию. Сейчас Ленс напоминал того, прежнего, знакомого отцу столько лет. Сил посмотреть на отца у мальчишки не было. Как же хотелось броситься к нему, обнять, понять, что пап здесь, рядом, что с ним все хорошо... Что с ним всегда будет все хорошо... А он, Ленс, никогда больше не сделает ничего, чтобы обидеть и разочаровать отца... Но нельзя. Он утратил свое право на то, чтобы считать сыном Невилла, и мужчина за последнее время не раз продемонстировал ему это. Невилл больше не хочет его знать: разве может ленс теперь сделать то, чего ему так отчаянно хочется..? Он ведь даже ласкового слова толком не сказал отцу с тех пор, как в кабинете Травологии впервые поссорился с ним при Лили и Юджике. Ни разу не попросил прощения за все то, что натворил за этот месяц. А теперь сам виноват... Слезы щипали глаза, но мальчишка отчаянно боролся с ними, абсолютно безуспешно пытаясь сделать вид, что не замечает отца... - Привет, Невилл. Ты очень вовремя. - невозмутимо заметил Энтони Картер, слегка улыбнувшись вошедшему профессору, какбудто тот не поймал его за вторжением в личную жизнь и личное пространство...
Neville Longbottom: Наверное, стоило ожидать чего-то подобного, когда Юджин сообщил о том, что Ленса и Хью снял с урока Картер. И по большому счету Невилл мог представить, до чего может дойти педагогическая фантазия коллеги. Но на свою бедой Энтони Лонгботтом доверял, а потому постарался не задумываться о отсутствии сына и крестника - профессор ЗОТИ вряд ли даст им поубивать друг друга, а остальное, как думал Нев, ничего фатально не изменит. Но декан и представить не мог, что фантазия Энтони дойдет до такого. Если бы в тот момент, когда Невилл переступил порог своего кабинета, собранные сочинения нес он, а не обеспокоенный Мартин, бумаги наверняка разлетелись бы по всему полу, а так только толстая тетрадь с учебными планами глухо упала об пол. - Энтони, какого соплохвоста здесь происходит?.. Ответа не нужно было ждать - заплаканные мальчишки и каменная чаша Омута на столе лучше всяких слов объясняли произошедшее. - Как ты вообще додумался?.. Невилл за два шага оказался рядом с сыном, мягко положил ладони на плечи и присел на корточки, заглядывая в покрасневшие глаза. Об Энтони, которого секунду назад профессор готов был придушить, выпади такой шанс, Невилл словно забыл. Мягко и успокаивающе, без привычной в последнее время, жесткости, улыбнулся Ленсу, осторожно утер слезы, сжал теребящие форму пальцы - как в детстве успокаивал после приснившегося кошмара. Мартин, вошедший вслед за преподавателем Травологии, торопливо уложил стопку эссе на стол и бросился к Хьюго, уселся на пол рядом с другом, обхватив его за плечи. Бросил на невозмутимого профессора Картера хмурый и весьма злой взгляд, не задумываясь о том, чем это может ему выйти. В отличии от декана Гриффиндора, Флинт не понимал, что довело мальчишек до такого состояния, но знал точно - что бы там ни было, это устроил Картер. Ладно Ленс, он заслужил, но Хью-то чем провинился?..
Lens Roil Longbottom: Лён стоял, опершись спиной на стол. Надежда горела внутри него робко, неуверенно, безжалостно обрываемая пониманием, что отец его больше не любит. Отец, прошедший огонь, воды и смерть, но сохранивший тепло и заботу... А за что ему любить его, Ленса? Он же сам, своими руками рушил все отношения. Сердце, казалось, выскочило из груди, дыхание перехватило, когда отец присел на корточки рядом. Прикосновение к щеке обожгло огнем. Глаза невыносимо защипало. - Папа... - мальчишка назвал так Невилла впервые со дня ссоры. Лён рванулся к отцу, обхватил руками за шею. С таким трудом сдерживаемые слезы потекли рекой, мальчик уткнулся лицом в плечо Невилла. - Прости меня, пожалуйста... Я такой дурак...
Hugo Weasley: Хьюго тяжело, прерывисто дыша, сидел на полу, притянув ноги к животу и обняв колени руками. Перед глазами ещё стояли картинки страшных воспоминаний, увиденных в Омуте Памяти. Никакой злости и обиды на Картера мальчик не испытывал, тот всего лишь приоткрыл для них завесу времени. Хью даже не заметил, как в кабинет вошел Флинт. Лишь когда Мартин обнял его за плечи, мальчишка заметил друга. В глазах мелькнула осмысленность. - Март... Не надо. Я не заслуживаю... - вопреки сказанному Хью склонил голову на плечо друга, слегка потерся щекой. - Я только сейчас понял, какой же я трус... - он слегка отстранился, чтобы посмотреть Мартину в глаза. - Это был Омут Памяти. - пояснил он на вопрос в глазах друга. - Я видел год, когда Пожиратели правили школой... Год, когда пал Лорд... Только несколько кусков... Я не могу... Это ужасно... Мне так страшно... - сбивчивую речь прервали слезы. - Они боролись с НИМ, а я даже смотреть спокойно не мог... Зачем тебе друг-трус..?
Antony Luis Karter: Энтони Картер внешне был абсолютно невозмутим, но на самом деле очень доволен. Все произошло именно так, как он ожидал. Урок был довольно жестоким, нет смысла спорить, но, кажется, Ленс хорошо его запомнил. Невилл смотрел на Картера голодной мантикорой, он маг лишь усмехнулся. - Воспитательный процесс, Невилл. Ты вовремя, мы как раз закончили. - Нев бросился к сыну. Губы профессора Зоти тронула довольная улыбка, когда он услышал, что именно Лён говорит отцу. Да, он балбес, но не безнадежен. Замечание декана насчет уникальности фантазии Картер прокомментировал лишь довольной усмешкой. Перехватил злой взгляд Мартина. Смелый мальчик. Далеко пойдет. Хорошо, что он здесь, вправит мозги Хьюго. Тому немного не хватает уверенности в себе, но он отнюдь не трус. Довольный Энтони молча наблюдал за происходящим в кабинете...
Martin Winfred Flint: Мартин потрепал друга по голове, с трудом заставляя себя не сверлить Картера взглядом - мало ли чем закончится, а сейчас главное Хью в порядок привести, а то совсем расклеился, так что ссорится с профессором не ко времени. - Заслуживаешь, не заслуживаешь... Какая к Моргане разница? Ты мой друг, и мне до фонаря, что ты там думаешь. Парень внимательно выслушал спутанные объяснения Хью, вздохнул и крепче обнял его. - Балбес. Конечно ты не мог спокойно смотреть - кто бы смог? Но если бы это были не просто воспоминания, если бы ты мог чем-то помочь, я не сомневаюсь, ты бы бросился в гущу событий со свойственной вашему факультету храбростью и безрассудством. Хью, балбес, храбрость - это не когда не боишься, а когда действуешь не взирая на страх. Ты думаешь твоему крестному было не страшно? Или остальным? Так что перестань на себя наговаривать. Ты не трус. Ты очень добрый и сопереживающий.
Hugo Weasley: Хьюго молча сжал руку Мартина, прикусив губу. Блин, се-таки как же ему повезло тогда, три года назад, когда он столкнулся с Мартином Флинтом в больничном крыле... Три года, а кажется, они дружат уже целую вечность. Хьюго вытер свободной рукой слезы. Перед глазаи снова появился поднимающий палочку Драко Малфой... И крик Невилла. - А почему... Как же..? Почему п-профессор Малфой на свободе? Он накладывал на профессора Лонгботтома Круциатус, я видел... Он же был с НИМИ заодно... Почему он не в Азкабане? И Невилл общается с ним как с приятелем...
Neville Longbottom: Глупый, глупый мальчик... Невилл сильнее обнял сына - самого родного и самого любимого ребенка, которому почему-то не смог показать, насколько он важен в жизни отца. Но слушая всхлипывания и полные вины сбивчивые слова, Невилл молчал. Он не мог найти нужные слова, да и были ли такие слова, чтобы обьяснить ребенку то, что чувствует его отец? Лонгботтом бесконечно любил и дорожил им, но простить... Простить он не мог, как бы не заставлял себя. поэтому он просто молчал, давая Ленсу выплакаться.
Martin Winfred Flint: - Тааак... Мартин бросил взгляд в сторону ревущего на плече отца Ленса, покосился на Картера и, осторожно, но решительно заставив Хью подняться, за руку вывел его из кабинета гриффиндорского декана, плотно прикрыв за собой дверь. Обернулся и хмуро посмотрел на Хьюго. Будь на его месте кто-то другой, он бы уже схлопотал по морде без всяких разговоров и объяснений - Мартин бы даже палочку не удосужился бы достать, чтобы обьяснить, чем заканчиваются подобные высказывания о их декане. Но Хью - случай отдельный и особый. - А теперь давай на чистоту, Хью. Я знаю, что профессор Малфой был Пожирателем смерти. Отец рассказывал, то он получил метку в тот год, когда арестовали его отца. Ты понимаешь? Его не спросили - просто Лорд так наказывал всю семью Малфоев. И у профессора просто не было выбора - если бы он что-то сделал не так, убили бы не только его, но и его родителей. Но все это для меня - не важно. Лично мне - плевать, каким был и что делал профессор Малфой в прошлом. Я знаю, что он прекрасный учитель и лучший декан, который у нас мог бы быть. И я никому не позволю оскорблять его, Хью. Даже тебе, прости. Тон Флинта был решительным и твердым, и только последняя фраза получилась какой-то виновато-жалобной. Мартин вздохнул и потрепал друга по голове.
Lens Roil Longbottom: Много времени Ленсу не потребовалось. Тем более что мальчишка ощущал оттенок оставшейся натянутости, да и молчание отца говорило о многом. Ленс отцепился от отца, отшагнул на шаг, виновато глядя в пол. Он никак не мог подобрать слов, чтобы объяснить, рассказать.... Почти сразу его прервал голос профессора Картера. - Твой урок окончен, Ленс. Ты можешь идти. Нам с твоим отцом нужно поговорить. - голос мужчины звучал абсолютно равнодушно. Лён поднял глаза на профессора ЗОТИ. Только сейчас он увидел, что Хью в кабинете уже нет. Ленс перевел взгляд на отца, потом обратно на Картера. - Д-да, конечно... Я пойду... - мальчишка как-то очень тяжело вздохнул и вышел из отцовского кабинета... У дверей он почти столкнулся с Мартином и Хью, но не обратил на них внимания. Хотеось поскорее добраться до Башни... Об оставшихся уроках и думать не хотелось.
Hugo Weasley: Хьюго безропотно позволил Мартину вывести себя из кабинета декана. Мальчика охватило какое-то безразличное ко всему состояние. Мальчик пережил такую шоковую вспышку эмоций, что сейчас на них просто не было сил. Слез тоже уже не было. - Да... Да, Марти, ты прав. Прости. - тихо согласился он с горячей речью друга. Последняя фраза Мартина в другое время смутила бы Уизли, но сейчас у него не хватило сил даже на это удивление. Марти взъерошил волосы Хьюго, но тот ждаже не попытался, как обычно, увернуться эот этого покровительственного жеста. Дурной признак, Хью сейчас не до занятий, ему бы отдохнуть и выспаться...
Antony Luis Karter: Энтони Картер проводил взглядом уводящего Хьюго Мартина. Одарил его на прощанье одобрительным взглядом. Беспокоиться о самочувствии Хью теперь не нужно, Март поставит его на ноги, во всех смыслах. - Твой урок окончен, Ленс. Ты можешь идти. Нам с твоим отцом нужно поговорить.- спокойно как будто в пространство комнаты сообщил профессор. Ленс, оторвавшись от отца, посмотрел на Картера. - Д-да, конечно... Я пойду... - прошептал он. Энтони Картер властно поднял руку, жестом останавливая вознамерившегося остановить сына Невилла. Когда за Ленсом закрылась дверь, Энтони посмотрел на Невилла. - Ты не предложишь мне чаю? Нам есть о чем поговорить. - спокойно, как будто ничего не произошло, сообщил Энтони.
Neville Longbottom: - Чаю? - сатанея от бешенства, снова набравшего силу после ухода сына, переспросил Невилл, - Ты серьезно считаешь, что можешь расчитывать на мирную беседу за чаем?.. Декана прервал тихий звон. Стекло рамки стоящей на столе колдографии покрылось паутиной трещин и осыпалось на потертое сукно столешницы. Невилл тяжело вздохнул, закрыл лицо рукой. Неторопливо отошел к креслу, сел. Наконец отнял ладонь от лица и внимательно, испытывающе посмотрел на Картера. - И о чем, по твоему, нам нужно поговорить? - с сарказмом переспросил профессор коллегу.
Antony Luis Karter: Губы Энтони тронула легкая усмешка. - Да, я понимаю, что с гораздо большим удовольствием ты опробовал бы на мне какое-нибудь особенно интересное заклинание. Но коль скоро ты до сих пор не схватился за палочку, успокойся и расслабься. - мужчина подошел к думсбору. Коснулся палочкой виска, и воспоминание упало в чашу. Воспоминание о том, как вели себя оба мальчишки там, в думсборе Невилла. И слезы Хью, и желстокое удовлетворение от пыток в глазах Ленса, и его слова об уходящих слизеринцах... Все, что они делали и проявляли внутри воспоминаний. - Подойди. Смотри. - Картер указал на чашу.
Neville Longbottom: Невилл недобро усмехнулся, воскресив в памяти только что виденный образ двадцатилетней давности. - О нет, я не настолько талантлив и изобретателен. Что-нибудь банальное, но сильнодействующее вполне подойдет, - кровожадно огрызнулся он, но было заметно, что злость постепенно угасает, вытесняемая усталостью и какой-то обреченностью. С недоверчивым интересом наблюдая за действиями коллеги, декан только покачал головой, но достал палочку и заставил омут памяти подвинутся поближе. И опустился в воспоминания... ...Чтобы через несколько минут откинуться в кресле, судорожно глотая воздух, как выброшенная на берег рыба. В сердце словно воткнули десяток острых иголок, и каждый вздох заставлял зажмурится практически до слез. ...Промелькнувшая улыбка на лице сына и крик мальчишки, которого он так и не смог защитить.... ...Отчаянное и мучительное ожидание, замершие младшекурсники и недоверчивым волчонком сжавшийся под боком слизеринец. - Они что, идиоты? Вот так подставляться... Да еще ради зеленого выродка... Герои, блин... ...Врезавшиеся в память отчаянные лица и почти ненавидящие глаза. Ненавидящие за то, что от них отвернулись. Всегда отворачивались. И обернувшийся в дверях мальчик, тот самый - Невилл так и не узнал, не запомнил его имени. только этот взгляд - извиняющийся и тоскливый. Он тоже ушел. Они их отпустили. - Это же слизеринцы... Их не отпускать надо было, а взять в заложники! Парочка круциатусов, и небось отцы сдались бы как миленькие! ... -...А мне было показалось, что он что-то понял... Голос срывался, руки дрожали, но какое это имело значение, если пошатнулось что-то незыблемое, основополагающее?..
Antony Luis Karter: - Ты не заметил ничего странного? - казалось, Картер не замечает душевных терзаний колеги. Ему было ИНТЕРЕСНО. - Я давно обратил внимание, но в Омуте это видно гораздо четче. Так ничего? Ах да, ты же не легилимент. - маг задумался. - Невилл, нервы подростка этого возраста что струны: только тронь, уже звенят. А твой сын, уж извини, очень плохо понимает чужое НЕЛЬЗЯ. Раньше вас спасало то, что у него есть НЕЛЬЗЯ внутреннее, свое, которое его тормозило и не давало избалованному мальчишке вырваться наружу. Хотя, уверен, ты и так сейчас наглотался бы немало, когда он пошел бы вразнос... А сейчас... Легкий толчок - и стена рушится. Исчезает зазор между "ХОЧУ" и "ДЕЛАЮ". Под блиянием вспыхнувших эмоций он делает то, что требует от него секундный порыв, и только потом понимает, что так, оказывается, нельзя. Не ьерусь судить без специальных исследований, но это оченьб похоже на постконтрольный синдром. А коль скоро я не представляю, кто в замке мог сотворить с ним такое при помощи палочки, вывод однозначен: это остаточный эффект какого-то зелья. Мне оно неизвестно, да я и не специалист, но, подозреваю, это модификация Зелья Подвластья. Остаточный эффект Явно заключается в эмоциональной нестабильности и отключении внутренних "тормозов". Так что не все, что сделал и еще сделает Ленс, исключительно его вина.
Neville Longbottom: Еле удержав на языке дерзкие, злые слова, Невилл нахмурился. Энтони часто не думал о чувствах окружающих, но обычно какое-то чувство такта было ему присуще. Если же он так увлекся - значит, дело серьезное, нужно молчать по мере сил и слушать. Где-то на середине монолога Невилл тихо вздохнул, прикрыл глаза и сплел пальцы в замок. Губы его сжались в тонкую линию. - Энтони, это можно исправить? Ты можешь помочь моему сыну?.. - тихо спросил он, не глядя на коллегу. В его ушах отдавалось равнодушное "делал и еще сделает", а в душе разгоралась ярость. Тому умельцу, что опоил его сына, очень повезет, если Лонгботтому не доведется узнать его лицо. - И еще... Ты уверен, что тем, кто приготовил это... зелье не мог быть Адрелиан?.. Подозревать Честертона было дико и неправильно, но когда речь заходит о зельях, его имя вспоминается первым. А Невиллу сейчас было особенно важно проверить и поверить, что к состоянию сына возлюбленный дочери не имеет никакого отношения.
Antony Luis Karter: - Это очень сложно исправить. Можно попытаться устранить эффект зелья, но все, что УЖЕ произошло, все равно оставило отпечаток на твоем сыне и на его отношениях к окружающим. Я сделаю все, что смогу. Если ты не возвражаешь, стоит привлечь Драко: он великолепный зельевар. - Кратер помедлил, когда Нев задал вопрос о виновнике. - Ищи мотив, Нев. Зачем Адрелиану это делать? Месть за тот случай, когда он улетел в больничное крыло? Тогда мстить стоило бы Саммеру. Месть за обиженного брата? Идиотизм, Юджин не позволил бы Адрелиану вмешаться. К тому же, захоти Адрелиан отомстить, это был бы Круциатус. Либо зелье со схожим эффектом. Зачем применять зелье, воздействующее на разум? Он же не дурак, злить тебя. Скорее я поверю, что это Малфой-младший пытался таким образом вправить Ленсу мозги, но получил обратный эффект. Навыков зельевара тоже хватило бы. Спроси у них. Спроси у них обоих. - Кратер неожиданно щелкнул пальцами. - Есть еще одна мысль. Мартин. Мартин Флинт. Он терпеть не может Ленса. Отомстить за Хьюго он вполне способен. А для слизеринца раздобыть зелье легко: с компонентами мог помочь Малфой, или Адрелиан, не зная, для чего они нужны. А с Флинтом что-то происходит. Его что-то очень сильно гложет внутри. Он пытается это подавить, но не может. И, похоже, что-то скрывает. Но это все догадки. Хочешь расспросить их?
Neville Longbottom: - Если ты снимешь сам эффект он, возможно... я хочу верить, что он сможет исправить хоть что-то. Или сможет хотя бы принять мою помощ - сейчас я просто не могу достучатся до него. И да, конечно, я доверяю Драко. Я прошу вас... - Невил устало закрыл глаза ладонью. Молча выслушав коллегу, декан вздохнул и выпрямился в кресле, положив руки на стол, и твердо посмотрел на Картера. - Энтони, если тебе не трудно, поговори с Драко и по этому поводу. Своих учеников он знает лучше меня. И... С Мартином... Разговор с мистером Флинтом, если тебе не трудно, возьми на себя. Я могу... не сдержатся, а Мартин очень дорог Хью. Я не хотел бы сделать ему больно. С Адрелом и Скорпиусом я разберусь сам.
Antony Luis Karter: - Я пооворю с Драко по этому поводу. Не обещаю, что все удастся прямо завтра к утру, это сложная задача. И с Флинтом я тоже сам поговорю.Позволю себе напмнить тебе, что Адрелиан на тебя за что-то сердит, так что постарайся держать себя в руках в момент разговора. Если не возражаешь, со Скорпиусом я тоже поговорю сам: во избежание. К тому же мне найдет о чем с ним еще поговорить... - мужчина поднялся. - Не буду тебя больше отвлекать. Тебе нужно время, чтобы прийти в себя.
полная версия страницы