Форум » «Дела давно минувших дней» » [06.01.2024 г.] Сестра нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждешь. (с) » Ответить

[06.01.2024 г.] Сестра нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждешь. (с)

Storyteller: Время действия: 06.01.2024 год, 4 часа дня. Место действия и его примерное описание: дом Пьюси, малая столовая. Мебели немного, но она дорогая и очень красивая. На столе лежит большая тарелка с фруктами, стоит кофейник и виски. Действующие лица: Джойс, Рейнер и Эдриан (?) Пьюси. Ситуация: Когда тебе не отвечают на добрый десяток писем подряд - это и странно, и страшно, и обидно. И тогда ты решаешься на провокацию, уже ни на что особо не надеясь.

Ответов - 3

Reiner Pucey: Это письмо я писал уже со злостью. Нет, это уже даже для Джойс перебор: она ушла из дома полгода назад. Шесть гребанных месяцев! И мало того, что сама ни строчки не написала; так и мои письма игнорировала. Наглеть дальше ну просто некуда, впрочем, если она и на это письмо не ответит - я приеду к Вудам сам. Или где она там сейчас обитает... Неважно - из-под земли найду! А лучше бы ей этого не допускать. **** Я сидел на кровати и отбивал ритм карандашом: нужно было что-то прям вызывающее написать, что бы она ответила. "Я сбежал из дома"? Нет, это глупо, только она так может. "Я растолстел после твоего ухода на 20 фунтов"? Нет, не то, она посмеется и всё. И даже ради смеха не приедет. Я осмотрел свою комнату: на столе лежал шифоновый шарфик зеленого цвета, который всё ещё пах духами Вельги... Забыла у меня в последний раз, когда была у меня... Стоп! Вельга!! Прости, милая, но ради встречи с сестрой я тебя попользую немножко. Честное слово - отработаю. Привет, сестрёнка! С прошедшим тебя новым годом! Как твои дела? что нового? Спешу рассказать о последний новостях в нашем мирном доме: у Эдриана появилась новая подружка, и все твои галлеоны попадают теперь мне. И мои тоже. Аннабель всё ещё летает в облаках и ждет какого-то чуда, что я её прощу. Наивная. А я влюбился. Представляешь? Серьезно так, с головой. Она не местная - из Франции. И учиться на аврора. Я бы хотел вас познакомить. P.S. Не кушай много булочек. Рейнер. Ну вот и всё. Джексон протянул мне лапу, я привязал ему письмо и отпустил. Засекаем время!

Joyce Pucey: Куда бы я не посмотрела, я везде вижу, что рядом нет его. Джойс уронила голову на руки, когда те проигнорировали её попытки не заснуть – она летела в маггловском самолёте не так долго, но вся извелась – если высота ей и нравилась, то не в этой консервной банке, принцип работы которой она понять не могла. Да и не собиралась отнимать мечту у мистера Уизли, целью жизни которого было это выяснить. Джойс проклинала себя за бездарность – нет бы научиться трансгрессировать, как полагается, желательно, оставшись при своём, при ногах и при носе, к примеру. Каким бы длинным он не был, какой ни на есть, а родной. Хотя, запросто переместиться из одной страны в другую вряд ли удалось бы даже лихачу, вознамерившемуся покончить с собой столь изощрённым образом. Следовало утешать себя по-другому, раз уж всё равно не получалось мирно похрапывать, распугивая вокруг себя пассажиров, тем, например, что она не зря забыла в квартире своей французской соседки, с которой они снимали жильё, добрую половину вещей и даже дорогих сердцу кистей для создания современных шедевров. Не все разделяли мнение Джойс о её таланте, её картины чем-то смахивали на чудачество, но всем известно, что художник с чистой совестью может получить славу только в одном случае – собственной мирной кончины, а Джойс не то, чтобы торопилась с этим делом. Она творила, хоть и спорное, но искусство, и не так уж плохо проводила во Франции время, не считая того случая, когда она увидела одного из Ноттов. Но она не растерялась, на всякий случай перекрестившись, и пошла себе дальше. Но вернёмся к причинам её побега из прекрасной страны, в которую все о стараются пробиться, расталкивая друг друга. Виной всему младшие братья. Кажется, их и придумали для того, чтобы не давать старшим сёстрам спокойно тухнуть и предаваться любовным страданиям. Куда уж там, чтобы Рей над ней сжалился – таких чудес с ним ещё не происходило. Стоило отдать должное Джойс, раньше и она не кидала брата на произвол судьбы. Он у неё не из тех братьев, которыми можно разбрасываться. Но так уж произошло, что в ей было важно сбежать ото всего мира и превратиться в невидимку, которой будто бы и не существует. Она часто вспоминала погожие летние денёчки, в которые они с Энди чувствовали себя настоящими друзьями, держа оборону от Оливера по поводу Ким. Вудстер даже видел её в той ужасной пижаме с зайцами, которая наверняка видится ему в кошмарах. Помахав Вуди платочком и проводив его напутствиями, чтобы он хоть иногда, ради разнообразия, занимался в школе учёбой и вспоминал её занудства добрым словом, Джойс предалась неожиданному роману с Фредом, который начинался, как фарс, но продолжился многообещающе. Несмотря на попытку Нотта испортить им свидание испорченной шкуркой Нильса, которого, по счастью, он не успел освежевать. Спасибо и на том, что собака всё же продолжала тявкать, это было справедливо – ей и так не повезло носить одно имя с Нилом. Интересно, как там без неё поживает пёс? Кому пытается откусить ноги и кто забывает его покормить, но всё же иногда вспоминает о его существовании? Думать, что кто-то мог занять её место возле пса не хотелось. А, если говорить без её придури, не хотелось, чтобы кто-то занял её место в сердце Фреда. Но об этом думать нельзя. Как и сделать так, как поступил бы её брат – напиться до потери памяти. И то и другое неумолимо привело бы её к Фреду, а она не была уверена, что он был бы ей рад. Не говоря уже, что она не была готова увидеть, как он смотрит на неё, как на старого друга, а не на девушку, которая могла бы что-то значить для него. Наверное, надо было брать пример с матери. Не изменять ему, это не то, но летать в облаках и не есть его мозг, вынося его разговорами о серьёзности их отношений, которых вроде бы и сама боялась, как огня, но с рыжим хотелось думать о будущем. Они расстались, если вы не поняли. И не то, чтобы она была романтишной барышней, которая ждала, что он сделает ей предложение стать его женой, а не попробовать пожить по-другому, но, только когда она его потеряла, то поняла, насколько ей может его не хватать. Она ничуть не винила Фреда в его желании жить полной жизнью, а не слушать её нудёж. Если у Рейнера не было выбора, то у Фреда он был. И она сама достала его. Да и даже не была уверена в том, чья идея была разойтись, вроде они пришли к этому общими усилиями и сошлись на том, что оба хотят этого. Она не хотела. Но не могла его держать, видя, что с ней он счастливее не становится. Ненадолго ей так показалось, но она была слишком грузной, чтобы не мешать ему радоваться жизни так, как он привык, не заглядываясь на время и не отвечая на истерические вопросы, где он был. Ей было стыдно за своё поведение, она сама всё испортила, и ей было мучительно жаль. Ей хотелось прижаться к нему и поплакать у него на плече и, чтобы он посмотрел на неё с робким смущением, как когда-то. Когда его не смутило даже, что её мать спит с его отцом. А теперь она даже не знает, встречается ли всё ещё Энн со своей самой большой любовью, или наигралась и решила, что Эдриан пустит её в семью. Она, наверное, впервые в жизни растерялась. Она понятия не имела, что ей делать и как ей жить без него. Ей стало не хватать всех, пусть даже нелепых, моментов, когда они дурачились и устраивали бои на подушках, как он хвастался перед ней своей способностью практически любым заклинанием случайно испортить чужое имущество и так мило извиняться, что она бы всё ему простила и не понимала тех, кто поносил его и заставлял хохотать и переходить на бег. С ним она чувствовала себя живой, а не старой развалиной в теле молодой девушки, с ним она стала по-другому дышать. И ей нравилось украдкой посматривать на его веснушки и перебирать его рыжие волосы, когда он засыпал на её плече, когда ей казалось, что будет жутко романтично посмотреть вместе фильм. Ей нравилось, как он целовал её, и нравилось думать, что между ними что-то настоящее. Так оно и было. Потому, что она не могла ненавидеть его за то, что, наверное, без неё он счастлив. Потому, что хотела, чтобы у него всё было хорошо. И её с души воротило от мысли, что отец мог уболтать её брата вступить в ряды тех, кто мечтает задать всем Уизли хорошую взбучку. Как бы ей хотелось обнять Фреда, но она не могла. Она слишком его не забыла, чтобы играть в друзей. Джойс не нашла ничего лучше, чем сбежать во Францию, ничего никому не сказав, да особо не думая, что кто-то может заметить её отсутствие. Энди был в школе, где у него бурлила своя жизнь, Фред отдыхал от её вечных нравоучений, мамик качалась на своих романтичных волнах, а папа вынашивал идеи по захвату мира. Но не брат, Рей привык к тому, что Джойс есть и никуда не денется от него, и она не имела права так предавать его. Она ведь даже не сказала брату, куда писать – история, как его сова всё же отрыла эту зануду достойна отдельной поэмы - а до этого не торопилась отвечать на его письма, уверенная, что вытащит Фреда, чтобы они могли дружно встретиться и поболтать, а потом так страдала по Фреду, что не хотела, чтобы брат видел её в таком состоянии. Она и теперь не хотела, чтобы он ненавидел Фреда за то, что у Джойс постоянно красные глаза и изо всех сил старалась не вешать нос. Или хотя бы создать видимость. Тем более, что повод был значимый – её братца понесло, он втрескался в аврора, и Джойс не знала, торопится ли познакомиться с не просто очередной подружкой, а, вероятно, будущей женой, или отбивать брата от отца, который, наверное, занят тем, чтобы оторвать ему голову и сделать лоботомию, если Рей додумался осчастливить его этой новостью до приезда старшей сестры. Не то, чтобы Джойс умела усмирять папу, но научиться было не поздно, слишком уж ей хотелось сохранить брата в целости и с ушами, который Эдриан может ему и оторвать в припадке отцовской заботы. Джойс влетела в отчий дом всклокоченная, с причёской, видавшей лучшие времена и бутылкой французского огневиски, которое привезла в качестве извинений за свою пропажу для отца. И, конечно, булочки для Рея. Ну не могла она проигнорировать его P.S. Она привезла кое-что и для Фреда, ощущая себя навязчивой идиоткой, но не в силах что-либо с собой поделать. Правда, она не так уж плоха - она отказалась от идеи выбирать духи маме – пусть этим занимается её мужчина, раз уж семья ей оказалась не нужна. Едва завидев Рея, Джойс чуть не сбила брата с ног, уронив все сумки на пол и сжав его в объятиях так, что он мог почувствовать, как эти полгода она скучала по нему. Она долго отказывалась его отпускать, даже понимая, что Рей хочет сказать ей что-то или просто на неё посмотреть. Все претензии, головомойки, домашние новости и большие истории любви после, дай насладиться моментом семейного единения, пусть даже это совсем маленькая часть семьи. Джойс даже всплакнула при виде своего родного человека и обругала себя последними словами. Но, какой бы бесполезной сестрой она не оказалась, она не позволит Рею чувствовать себя неловко, что он влюбился, когда Джойс переживает расставание. И ей так стыдно, что она даже не называет его дурацким прозвищем целых пару минут. Джойс давно не ощущала себя почти счастливой. Рей не растолстел на двадцать фунтов и не сбежал из дома, как она. Зато он влюбился, и она слегка ослабила хватку, чтобы, прежде чем вымаливать его снисхождение за свои грехи, лукаво поинтересоваться. Хватит пытать меня молчанием, братишка. Потом скажешь, как я постарела, и что тебе досталась вся семейная красота. Могу я хотя бы узнать, как её зовут? Я не опоздала, Эдриан ещё не сжил со свету бедную девушку, решившую, что может быть аврором, француженкой, да к тому же влюбиться не в него? Её брат влюбился. Это как если бы ему на голову упал метеорит – та же вероятность. Она бы спросила его, нормально ли его носит земля после того, как он немного забыл о страданиях Люси, но не осмелилась бы выступать. Но после того, как она получила разбитое сердце, она её поняла. Только разница была – Джойс была виновата сама. В случае с Люси стыдливо краснеть и предаваться самобичеванию следовало Рею, но что тут поделать, если сердцу не прикажешь. Как тяжело ей было находиться там, где всё напоминало ей о них с Фредом, даже в родном доме, где его никогда не было. Но она должна была взять себя в руки, ради своего брата. Но в её голову били разряды тока от воспоминаний, как она звала Уизли Ребёнком в кафе, где они потеряли надежды на то, что родители не расстаются.

Reiner Pucey: Пока Джойс пыталась сломать мне рёбра я пытался выстроить какую-то( ну хоть какую-нибудь!) схему общения с ней после такого игнорирования. Она даже не ответила на моё письмо. Она просто приехала. С кучей чемоданов, словно как не волшебница даже. Надо будет всё же записать её на курсы трансгрессии. Полезная, хочу сказать вещь! Она меня обнимала( мне кажется, что у меня даже что-то хрустнуло), наверное, минут десять. Сбила с ног и просто молча обнимала. Я даже от неожиданности погладил её по волосам. Прямо картина : "Возвращение блудной сестры". Прекрасно . Но злость и чувство справедливости всё же взяли верх и вместо ответа на её эмоциональные, глупые, "но очень важные вопросы, Рей!", я лишь строго посмотрел и тихо спросил: -Дорогая сестрица, а почему вы не изволили хотя бы предупредить о своем приезде? я не знаю - мог бы встретить, например, просто парно трансгрессировать? Нет? Слишком сложно? Я, между прочим, волновался. И не я один. У нас была прямо группа ожидающих Джойс. И всё это напевая. Ну, кто меня знает - понимают, что дело дрянь и надо срочно чем-нибудь меня умасливать. А лучше - бежать. Вельга обычно первый вариант использует. Я очень не против. Сестра нашла мягкое место и спросила про неё. Умно. - Вильгельмина. Она великолепна. Прямо мне под стать. Нет, не сжил. Он не знает, что она аврор. Хотя, чувствую, что если узнает про сам факт её существования - попытается отбить; а узнав, что она аврор -попытается меня убить.... Я всё ещё находил в её цепких руках. Нет, я тоже соскучился, но я испытывал некоторый дискомфорт. -Джо, ты меня, может быть, я не знаю, глупая просьба.... Но отпусти меня?




полная версия страницы